НЬЮ-ХЕЙВЕН – После американских выборов я совершил поездку по Азии с остановками в Гонконге, Шэньчжэне, Пекине и Сингапуре, и везде я видел лишь одно – отрицание. Вдохновляясь подъёмом на мировых фондовых рынках, азиаты всеми силами стараются игнорировать проблемы – как у себя дома, так и за рубежом.
Это совершенно очевидно в Китае. Председатель Си Цзиньпин уже давно подчёркивает свою склонность к «хорошим историям про Китай». На фоне самого серьёзного – с 1970-х годов – замедления экономического роста в Китае активизировались попытки правительства позитивно представить перспективы страны. И с темы улучшения настроений на фондовом рынке (к 8 октября индекс CSI 300 вырос на 35% относительно минимума 13 сентября) начинали разговор все мои собеседники. И не важно, что этот резкий подъём стал всего лишь результатом государственных интервенций (и с тех пор индекс уже частично снизился).
Фондовые рынки печально знамениты своей способность подавать ложные сигналы. Это особенно касается «медвежьих» рынков; как пошутил лауреат Нобелевской премии, экономист Пол Самуэльсон, в США они «предсказали девять из последних пяти рецессий». Но такой же была и ситуация с печально известными «отскоками дохлой кошки» в Японии: индекс Nikkei 225 четырежды подскакивал на 34% (в среднем) в период с декабря 1989 года по сентябрь 1998 года, хотя кумулятивно снизился за это время на 66%. Тем не менее китайцы цепляются за последние успехи фондового рынка как за доказательство, что новый план стимулирования даст старт уверенному восстановлению экономики.
Сравнение с Японией попадает в Китае на оголённый нерв. Особенно мне разочаровал разговор с высокопоставленным китайским регулятором, который признал, что его тревожит резкий спад на рынках недвижимости и акций, рост госдолга, первые признаки дефляции, а также трудности, связанные с низким уровнем производительности и старением рабочей силы. Когда я отметил, что всё это классические признаки японской рецессии, вызванной состоянием баланса страны, этот чиновник резко отверг такую вероятность.
Я не стал упоминать предупреждение, сделанное в мае 2016 года «авторитетным китайским лицом» на первой странице газеты «Жэньминь жибао» (официального государственного органа), что Китай может попасть в трясину, похожую на японскую. Я не стал вспоминать проницательное описание китайской экономики премьер-министром Вэнем Цзябао, который в 2007 году назвал её «нестабильной, разбалансированной, раскоординированной и неустойчивой». Хотя я многие годы и неоднократно говорил об этом в Китае, я решил на этот раз придержать язык за зубами. Возможно, я ещё не оправился после того, как в начале года мне заткнули рот на Китайском форуме развития организаторы, которых интересовали только «хорошие истории про Китай».
Новая волна отрицания реальности в Азии – это не просто нежелание Китая признавать серьёзность своих проблем. Меня особенно удивила склонность игнорировать негативные последствия возможного торгового шока, если избранный президентом Дональд Трамп выполнит своё предвыборное обещание и повысит американские пошлины до 20% на весь импорт и до 60% на импорт из Китая. Это обещание он недавно повторил.
At a time of escalating global turmoil, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided.
Subscribe to Digital or Digital Plus now to secure your discount.
Subscribe Now
В Азии сложился консенсус, что Трамп блефует ради достижения быстрой сделки. Дело в том, что он использовал такие же подходы во время первой тарифной войны с Китаем в 2018-2019 годах, кульминацией которой в 2020 году стало неудачное торговое соглашение «первой фазы». Поскольку экономика Китая ослаблена, многие считают, что правительство страны будет сегодня даже более уступчивым, чем тогда. В Азии активно обсуждают возможный саммит Трампа и Си Цзиньпина в начале 2025 года, что откроет путь к новой сделке между США и Китаем.
Это напоминает события 2017 года. Тогда Трамп и Си провели два ярких саммита с роскошными обедами в Мар-а-Лаго и в Пекине. Трамп, очарованный исторической обстановкой Запретного города, обратился к Си Цзиньпину с братской любовью в глазах: «Я испытывают к вам невероятно тёплые чувства». Многие ожидают, что они вновь воспользуются каким-нибудь громким моментом, чтобы быстро заключить новую сделку – или как минимум начать процесс, который к ней приведёт.
Похоже, что в Азии память коротка. Пока Трамп и Си обменивались тостами в Пекине, тогдашний торговый представитель США Роберт Лайтхайзер старательно готовил доклад о недобросовестной торговой практике Китая (в соответствии с разделом 301 закона «О торговле»). Именно он лёг в основу тарифной программы Трампа в 2018-2019 годах. Несмотря на все фанфары, саммиты 2017 года быстро сменились торговой войной, которая бушует до сих пор. Это совсем не тот результат, о котором мечтают азиатские оптимисты, ждущие договорённостей.
Отрицание реальности можно было наблюдать и в Гонконге. Прошло девять месяцев с тех пор, как я написал вызвавшую споры статью в газете «Financial Times» под заголовком «Мне больно говорить, но Гонконгу конец». Поскольку индекс Hang Seng резко вырос по аналогии с индексом CSI 300, меня постоянно спрашивали, не изменил ли я своё мнение. Когда я говорил, что у меня сохраняется обеспокоенность по поводу трёх проблем, упомянутых в февральской статье (тесная связь между Гонконгом и слабой китайской экономикой, перекрёстный огонь в конфликте США и Китая, ухудшение политического климата после демонстраций 2019 года), мои вежливые собеседники просто закатывали глаза. Один даже подарил мне красную бейсболку с надписью «Сделаем Гонконг снова великим».
Я давно использую квази-психологические методы для диагностики американо-китайского соперничества, поскольку в нём видны классические признаки созависимости. Во время последней поездки в Азию можно было наблюдать за другой психологической особенностью, о которой напоминают мои друзья-психологи: отрицание – это самый сильный механизм человеческой защиты.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
US President Donald Trump’s import tariffs have triggered a wave of retaliatory measures, setting off a trade war with key partners and raising fears of a global downturn. But while Trump’s protectionism and erratic policy shifts could have far-reaching implications, the greatest victim is likely to be the United States itself.
warns that the new administration’s protectionism resembles the strategy many developing countries once tried.
It took a pandemic and the threat of war to get Germany to dispense with the two taboos – against debt and monetary financing of budgets – that have strangled its governments for decades. Now, it must join the rest of Europe in offering a positive vision of self-sufficiency and an “anti-fascist economic policy.”
welcomes the apparent departure from two policy taboos that have strangled the country's investment.
НЬЮ-ХЕЙВЕН – После американских выборов я совершил поездку по Азии с остановками в Гонконге, Шэньчжэне, Пекине и Сингапуре, и везде я видел лишь одно – отрицание. Вдохновляясь подъёмом на мировых фондовых рынках, азиаты всеми силами стараются игнорировать проблемы – как у себя дома, так и за рубежом.
Это совершенно очевидно в Китае. Председатель Си Цзиньпин уже давно подчёркивает свою склонность к «хорошим историям про Китай». На фоне самого серьёзного – с 1970-х годов – замедления экономического роста в Китае активизировались попытки правительства позитивно представить перспективы страны. И с темы улучшения настроений на фондовом рынке (к 8 октября индекс CSI 300 вырос на 35% относительно минимума 13 сентября) начинали разговор все мои собеседники. И не важно, что этот резкий подъём стал всего лишь результатом государственных интервенций (и с тех пор индекс уже частично снизился).
Фондовые рынки печально знамениты своей способность подавать ложные сигналы. Это особенно касается «медвежьих» рынков; как пошутил лауреат Нобелевской премии, экономист Пол Самуэльсон, в США они «предсказали девять из последних пяти рецессий». Но такой же была и ситуация с печально известными «отскоками дохлой кошки» в Японии: индекс Nikkei 225 четырежды подскакивал на 34% (в среднем) в период с декабря 1989 года по сентябрь 1998 года, хотя кумулятивно снизился за это время на 66%. Тем не менее китайцы цепляются за последние успехи фондового рынка как за доказательство, что новый план стимулирования даст старт уверенному восстановлению экономики.
Сравнение с Японией попадает в Китае на оголённый нерв. Особенно мне разочаровал разговор с высокопоставленным китайским регулятором, который признал, что его тревожит резкий спад на рынках недвижимости и акций, рост госдолга, первые признаки дефляции, а также трудности, связанные с низким уровнем производительности и старением рабочей силы. Когда я отметил, что всё это классические признаки японской рецессии, вызванной состоянием баланса страны, этот чиновник резко отверг такую вероятность.
Я не стал упоминать предупреждение, сделанное в мае 2016 года «авторитетным китайским лицом» на первой странице газеты «Жэньминь жибао» (официального государственного органа), что Китай может попасть в трясину, похожую на японскую. Я не стал вспоминать проницательное описание китайской экономики премьер-министром Вэнем Цзябао, который в 2007 году назвал её «нестабильной, разбалансированной, раскоординированной и неустойчивой». Хотя я многие годы и неоднократно говорил об этом в Китае, я решил на этот раз придержать язык за зубами. Возможно, я ещё не оправился после того, как в начале года мне заткнули рот на Китайском форуме развития организаторы, которых интересовали только «хорошие истории про Китай».
Новая волна отрицания реальности в Азии – это не просто нежелание Китая признавать серьёзность своих проблем. Меня особенно удивила склонность игнорировать негативные последствия возможного торгового шока, если избранный президентом Дональд Трамп выполнит своё предвыборное обещание и повысит американские пошлины до 20% на весь импорт и до 60% на импорт из Китая. Это обещание он недавно повторил.
Winter Sale: Save 40% on a new PS subscription
At a time of escalating global turmoil, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided.
Subscribe to Digital or Digital Plus now to secure your discount.
Subscribe Now
В Азии сложился консенсус, что Трамп блефует ради достижения быстрой сделки. Дело в том, что он использовал такие же подходы во время первой тарифной войны с Китаем в 2018-2019 годах, кульминацией которой в 2020 году стало неудачное торговое соглашение «первой фазы». Поскольку экономика Китая ослаблена, многие считают, что правительство страны будет сегодня даже более уступчивым, чем тогда. В Азии активно обсуждают возможный саммит Трампа и Си Цзиньпина в начале 2025 года, что откроет путь к новой сделке между США и Китаем.
Это напоминает события 2017 года. Тогда Трамп и Си провели два ярких саммита с роскошными обедами в Мар-а-Лаго и в Пекине. Трамп, очарованный исторической обстановкой Запретного города, обратился к Си Цзиньпину с братской любовью в глазах: «Я испытывают к вам невероятно тёплые чувства». Многие ожидают, что они вновь воспользуются каким-нибудь громким моментом, чтобы быстро заключить новую сделку – или как минимум начать процесс, который к ней приведёт.
Похоже, что в Азии память коротка. Пока Трамп и Си обменивались тостами в Пекине, тогдашний торговый представитель США Роберт Лайтхайзер старательно готовил доклад о недобросовестной торговой практике Китая (в соответствии с разделом 301 закона «О торговле»). Именно он лёг в основу тарифной программы Трампа в 2018-2019 годах. Несмотря на все фанфары, саммиты 2017 года быстро сменились торговой войной, которая бушует до сих пор. Это совсем не тот результат, о котором мечтают азиатские оптимисты, ждущие договорённостей.
Отрицание реальности можно было наблюдать и в Гонконге. Прошло девять месяцев с тех пор, как я написал вызвавшую споры статью в газете «Financial Times» под заголовком «Мне больно говорить, но Гонконгу конец». Поскольку индекс Hang Seng резко вырос по аналогии с индексом CSI 300, меня постоянно спрашивали, не изменил ли я своё мнение. Когда я говорил, что у меня сохраняется обеспокоенность по поводу трёх проблем, упомянутых в февральской статье (тесная связь между Гонконгом и слабой китайской экономикой, перекрёстный огонь в конфликте США и Китая, ухудшение политического климата после демонстраций 2019 года), мои вежливые собеседники просто закатывали глаза. Один даже подарил мне красную бейсболку с надписью «Сделаем Гонконг снова великим».
Я давно использую квази-психологические методы для диагностики американо-китайского соперничества, поскольку в нём видны классические признаки созависимости. Во время последней поездки в Азию можно было наблюдать за другой психологической особенностью, о которой напоминают мои друзья-психологи: отрицание – это самый сильный механизм человеческой защиты.