ВАШИГТОН, ОКРУГ КОЛУМБИЯ. Перестановка шезлонгов не спасла бы «Титаник». Того же не сделали для прекращения жестокого конфликта и бесконечные споры о форме стола для переговоров во время переговоров с Вьетнамом. Тем не менее, многие американские президенты успешно перенаправляли переговоры с противниками на новый энергичный путь укрепления национальной безопасности без развязывания войны. Именно такая энергичность необходима в нынешних переговорах по ядерной программе Ирана.
В 1933 году Франклин Д. Рузвельт лично договорился с министром иностранных дел СССР Максимом Литвиновым об открытии дипломатических отношений между двумя странами. Дуайт Эйзенхауэр пригласил Никиту Хрущева в Соединенные Штаты в 1959 году, чтобы впервые в истории открыть глаза советскому лидеру на Соединенные Штаты. Двусторонние американо-китайские переговоры в Варшаве в 1960 году были бесплодны до тех пор, пока Ричард Никсон и советник по национальной безопасности Генри Киссинджер не открыли другое, более прямое обсуждение при содействии Пакистана.
Международным переговорам с Ираном по поводу его ядерной программы также необходима новая концепция и более широкая повестка дня. Встреча в Стамбуле в прошлом месяце закончилась на позитивной ноте. Обе стороны решили найти способ избежать картины взаимных обвинений и бесплодных обменов предложениями. Теперь открыта дверь к заключению первоначального соглашения со скромными целями.
Но не стоит рассчитывать на новую эру без прямых ирано-американских переговоров в той или иной форме. Переговоры с пятью членами Совета Безопасности Организации Объединенных Наций и Германией (Р5+1) являются формальными и застойными, и вряд ли с их помощью можно будет добиться какого-либо прорыва. Из-за большого числа разнообразных участников с разнообразными повестками дня иранцы чувствуют себя растерянными. США необходимо изменить окружающую среду, чтобы помочь Ирану пойти на компромисс.
США должны настаивать на двусторонних переговорах. Один из уроков бывших американских президентов заключается в важности прямых контактов на высшем уровне с ключевыми оппонентами. Разумеется, на данный момент сцена личной встречи президентов Барака Обамы и Аятоллы Али Хаменеи кажется абсурдной. Но могла ли какая-либо встреча в 1969 году показаться более абсурдной, чем встреча Никсона и Мао Цзэдуна в 1971 году? США и Иран должны проложить путь к широкому обсуждению двусторонних дискуссий по вопросу мировоззрений, региональной безопасности, а также планам по улучшению взаимопонимания, чтобы свести расхождения по этим вопросам к минимуму.
Даже без прямых американо-иранских переговоров в данный момент нынешние переговоры нуждаются в перестройке. Р5+1 следует продолжать переговоры с Ираном по его программе по обогащению урана, а МАГАТЭ должно вести переговоры с Ираном по укреплению прозрачности его ядерной программы. Иранцы хотят решать свои проблемы непосредственно с МАГАТЭ и избежать ведения переговоров в тени резолюций Совета Безопасности ООН, которые налагают санкции на Иран с целью вынудить его приостановить обогащение.
Project Syndicate is returning to Climate Week NYC with an even more expansive program. Join us live on September 22 as we welcome speakers from around the world at our studio in Manhattan to address critical dimensions of the climate debate.
Register Now
Такая ситуация предполагает поэтапный подход. Во-первых, в ходе переговоров в Багдаде Р5+1 может попытаться заключить первоначальное соглашение о доверии, по которому Иран добровольно прекращает обогащение ядерного материала до степени, когда в нем содержится до 20% изотопа урана U-235, а также запечатывает или вывозит запасы урана, который близок по составу к оружейному материалу. Они также могут добиваться остановки расположенного глубоко под землей завода по обогащению в Фордо в обмен на предоставление топливных стержней для иранского исследовательского реактора и замораживание некоторых санкций.
Во-вторых, затем Р5+1 могли бы согласиться с некоторыми иранскими работами по обогащению в качестве стимула для Ирана заключить параллельные соглашения с МАГАТЭ о режиме большей прозрачности. Эти параллельные шаги изменят процесс для достижения одной из ключевых задач США: обеспечение того, чтобы Иран соблюдал собственную фетву (религиозный указ) Хаменеи против ядерного оружия.
В-третьих, обе стороны должны наметить долгосрочные цели переговоров. Под давлением МАГАТЭ на Иран по заключению соглашения о режиме большей прозрачности Иран хочет знать, куда могут привести подобные договоры, особенно в отношении санкций.
Иранцы утверждают, что каждый раз, когда они движутся в сторону сотрудничества с США, возникает новая проблема, которая блокирует улучшение отношений. Иран хочет знать, какие санкции могут быть отложены, заморожены или отменены в обмен на нынешние и будущие уступки, опасаясь, что США продолжат применять санкции в отношении прав человека, безопасности или по другим основаниям.
США, в свою очередь, считают Иран двуличным и ненадежным переговорщиком, который стремится к получению ядерного оружия и не серьезен в переговорах. Настало время для проверки намерений Ирана посредством достижения чего-то наподобие двухэтапных соглашений, изложенных тут – долгосрочного пошагового процесса ответных действий, в котором каждая сторона должна дать что-то в обмен на то, что ей нужно.
Наконец, даже при пошаговом прогрессе по ядерной программе Ирана необходимы более широкие дискуссии для решения многих неядерных проблем, которые угрожают стабильности в регионе. На данный момент не существует форума для обсуждения вопросов Афганистана, Ирака, незаконного оборота наркотиков, безопасности Персидского залива, связи в чрезвычайных ситуациях, необходимых для недопущения возникновения случайного конфликта и источников глубокого недоверия и недопонимания.
Некоторые из этих обсуждений могут проводиться с участием представителей государств, не являющихся участниками Р5+1, в том числе правительств, которые имеют тесные отношения с Ираном. Чтобы организовать обсуждение этих более широких вопросов, США и другие страны должны изучить возможность назначения специального посланника – возможно, бывшего главу государства под эгидой ООН – чтобы по-новому привлечь Иран.
Если бы Обама взял на себя инициативу в перестройке условий и процесса, в которых и при помощи которого США и другие страны говорили бы с Ираном, процесс мог бы стать легче. Переговоры в Стамбуле открыли дверь к начальному, который, однако, может развиваться по нарастающей, прорыву в заключении соглашения. В настоящее время США имеют возможность для установления новых способов поиска общего языка и достижения более прочного политического соглашения.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
After a decades-long love affair with laissez-faire policies, many governments – notably in developed countries – are increasingly seeking to shape their economies through tariffs, subsidies, public procurement, and more. But not all industrial policies are created equal, and understanding their nuances and limitations is critical to their success.
Too often, the press and voters treat abortion, and reproductive rights more broadly, as well as other “family” issues – like child tax credits, paid family leave policies and affordable childcare – as somehow different from economic issues. But they are not.
shows why abortion, childcare, and parental leave are not merely “family” issues.
ВАШИГТОН, ОКРУГ КОЛУМБИЯ. Перестановка шезлонгов не спасла бы «Титаник». Того же не сделали для прекращения жестокого конфликта и бесконечные споры о форме стола для переговоров во время переговоров с Вьетнамом. Тем не менее, многие американские президенты успешно перенаправляли переговоры с противниками на новый энергичный путь укрепления национальной безопасности без развязывания войны. Именно такая энергичность необходима в нынешних переговорах по ядерной программе Ирана.
В 1933 году Франклин Д. Рузвельт лично договорился с министром иностранных дел СССР Максимом Литвиновым об открытии дипломатических отношений между двумя странами. Дуайт Эйзенхауэр пригласил Никиту Хрущева в Соединенные Штаты в 1959 году, чтобы впервые в истории открыть глаза советскому лидеру на Соединенные Штаты. Двусторонние американо-китайские переговоры в Варшаве в 1960 году были бесплодны до тех пор, пока Ричард Никсон и советник по национальной безопасности Генри Киссинджер не открыли другое, более прямое обсуждение при содействии Пакистана.
Международным переговорам с Ираном по поводу его ядерной программы также необходима новая концепция и более широкая повестка дня. Встреча в Стамбуле в прошлом месяце закончилась на позитивной ноте. Обе стороны решили найти способ избежать картины взаимных обвинений и бесплодных обменов предложениями. Теперь открыта дверь к заключению первоначального соглашения со скромными целями.
Но не стоит рассчитывать на новую эру без прямых ирано-американских переговоров в той или иной форме. Переговоры с пятью членами Совета Безопасности Организации Объединенных Наций и Германией (Р5+1) являются формальными и застойными, и вряд ли с их помощью можно будет добиться какого-либо прорыва. Из-за большого числа разнообразных участников с разнообразными повестками дня иранцы чувствуют себя растерянными. США необходимо изменить окружающую среду, чтобы помочь Ирану пойти на компромисс.
США должны настаивать на двусторонних переговорах. Один из уроков бывших американских президентов заключается в важности прямых контактов на высшем уровне с ключевыми оппонентами. Разумеется, на данный момент сцена личной встречи президентов Барака Обамы и Аятоллы Али Хаменеи кажется абсурдной. Но могла ли какая-либо встреча в 1969 году показаться более абсурдной, чем встреча Никсона и Мао Цзэдуна в 1971 году? США и Иран должны проложить путь к широкому обсуждению двусторонних дискуссий по вопросу мировоззрений, региональной безопасности, а также планам по улучшению взаимопонимания, чтобы свести расхождения по этим вопросам к минимуму.
Даже без прямых американо-иранских переговоров в данный момент нынешние переговоры нуждаются в перестройке. Р5+1 следует продолжать переговоры с Ираном по его программе по обогащению урана, а МАГАТЭ должно вести переговоры с Ираном по укреплению прозрачности его ядерной программы. Иранцы хотят решать свои проблемы непосредственно с МАГАТЭ и избежать ведения переговоров в тени резолюций Совета Безопасности ООН, которые налагают санкции на Иран с целью вынудить его приостановить обогащение.
PS Events: Climate Week NYC 2024
Project Syndicate is returning to Climate Week NYC with an even more expansive program. Join us live on September 22 as we welcome speakers from around the world at our studio in Manhattan to address critical dimensions of the climate debate.
Register Now
Такая ситуация предполагает поэтапный подход. Во-первых, в ходе переговоров в Багдаде Р5+1 может попытаться заключить первоначальное соглашение о доверии, по которому Иран добровольно прекращает обогащение ядерного материала до степени, когда в нем содержится до 20% изотопа урана U-235, а также запечатывает или вывозит запасы урана, который близок по составу к оружейному материалу. Они также могут добиваться остановки расположенного глубоко под землей завода по обогащению в Фордо в обмен на предоставление топливных стержней для иранского исследовательского реактора и замораживание некоторых санкций.
Во-вторых, затем Р5+1 могли бы согласиться с некоторыми иранскими работами по обогащению в качестве стимула для Ирана заключить параллельные соглашения с МАГАТЭ о режиме большей прозрачности. Эти параллельные шаги изменят процесс для достижения одной из ключевых задач США: обеспечение того, чтобы Иран соблюдал собственную фетву (религиозный указ) Хаменеи против ядерного оружия.
В-третьих, обе стороны должны наметить долгосрочные цели переговоров. Под давлением МАГАТЭ на Иран по заключению соглашения о режиме большей прозрачности Иран хочет знать, куда могут привести подобные договоры, особенно в отношении санкций.
Иранцы утверждают, что каждый раз, когда они движутся в сторону сотрудничества с США, возникает новая проблема, которая блокирует улучшение отношений. Иран хочет знать, какие санкции могут быть отложены, заморожены или отменены в обмен на нынешние и будущие уступки, опасаясь, что США продолжат применять санкции в отношении прав человека, безопасности или по другим основаниям.
США, в свою очередь, считают Иран двуличным и ненадежным переговорщиком, который стремится к получению ядерного оружия и не серьезен в переговорах. Настало время для проверки намерений Ирана посредством достижения чего-то наподобие двухэтапных соглашений, изложенных тут – долгосрочного пошагового процесса ответных действий, в котором каждая сторона должна дать что-то в обмен на то, что ей нужно.
Наконец, даже при пошаговом прогрессе по ядерной программе Ирана необходимы более широкие дискуссии для решения многих неядерных проблем, которые угрожают стабильности в регионе. На данный момент не существует форума для обсуждения вопросов Афганистана, Ирака, незаконного оборота наркотиков, безопасности Персидского залива, связи в чрезвычайных ситуациях, необходимых для недопущения возникновения случайного конфликта и источников глубокого недоверия и недопонимания.
Некоторые из этих обсуждений могут проводиться с участием представителей государств, не являющихся участниками Р5+1, в том числе правительств, которые имеют тесные отношения с Ираном. Чтобы организовать обсуждение этих более широких вопросов, США и другие страны должны изучить возможность назначения специального посланника – возможно, бывшего главу государства под эгидой ООН – чтобы по-новому привлечь Иран.
Если бы Обама взял на себя инициативу в перестройке условий и процесса, в которых и при помощи которого США и другие страны говорили бы с Ираном, процесс мог бы стать легче. Переговоры в Стамбуле открыли дверь к начальному, который, однако, может развиваться по нарастающей, прорыву в заключении соглашения. В настоящее время США имеют возможность для установления новых способов поиска общего языка и достижения более прочного политического соглашения.