МАДРИД, Испания – Решение российского президента Владимира Путина вторгнуться в Украину является трагическим вызовом для Европы. Европейский союз больше не может оставаться безучастным к мировой политике. Он должен укрепить собственную систему безопасности в более широком контексте НАТО.
Кризис COVID-19 уже преподал нам важный урок. Реакция Европы на пандемию интуитивно основывалась на том, что общие, симметричные внешние потрясения требовали для разработки экономической политики общих, внутренне непротиворечивых и согласованных решений. Это вылилось в политическое соглашение о создании инициативы по централизованным расходам, финансируемой за счет средств, привлеченных Европейской комиссией. Новый фонд восстановления и устойчивости предоставил государствам-членам ЕС средства, в том числе за счет бюджетных трансфертов, для реагирования на кризис в области здравоохранения и его экономические последствия.
Перед лицом блицкрига Путина Европе срочно нужен аналогичный механизм для финансирования инвестиций в ее долгосрочную безопасность и оказания помощи государствам-членам в покрытии экономических издержек, связанных с введением действенных санкций против России. Шаги, необходимые для обеспечения геополитической безопасности Европы, будут дорогостоящими, и они будут выходить за рамки простой поддержки устаревающих вооруженных сил ЕС.
Часть затрат будет связана с последствиями санкций, а часть – с необходимостью адаптации к новым геополитическим условиям. Не все члены ЕС обладают достаточными финансовыми возможностями для покрытия этих расходов. Некоторые (например, Италия) имеют гораздо более высокий уровень государственного долга, а другие (например, Германия) в большей степени подвержены негативным последствиям санкций.
Более того, ни один член ЕС не может реально осуществить быструю и полную диверсификацию, отказавшись от российского газа. Как угрожал бывший российский президент Дмитрий Медведев, европейцы столкнутся с перспективой резкого роста цен на газ. А поскольку на Украину и Россию вместе приходится почти 30% мирового экспорта пшеницы, продовольственные товары также пострадают во всем мире; проблема усугубляется ростом цен на удобрения, основным производителем которых является Россия.
Таким образом, риски экономических убытков будут включать новое, в дополнение к вызванному постпандемийным снятием ограничений, инфляционное давление. Столкнувшись с угрозой стагфляции, Европейский центральный банк может почувствовать большее давление с целью ужесточения денежно-кредитной политики. В таком случае ожидание повышения ставок, в свою очередь, может вынудить некоторые страны к ужесточению бюджетной политики, что сделает практически невозможными соответствующие дополнительные расходы на безопасность.
At a time when democracy is under threat, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided. Subscribe now and save $50 on a new subscription.
Subscribe Now
Тем не менее, для сохранения достаточно жестких санкций против России и смягчения краткосрочных последствий от российских контрсанкций объединение Европы сейчас необходимо больше, чем когда-либо. Поскольку европейские хранилища газа все еще заполнены на 30%, Европа, учитывая возможность получения дополнительного сжиженного природного газа (СПГ), может пережить зиму даже при полном прекращении поставок российского газа. Но чтобы справиться с этим наихудшим сценарием, европейским государствам необходимо будет проявить солидарность, поделившись скудными ресурсами с наиболее нуждающимися и предоставив финансовую поддержку ЕС самым пострадавшим странам.
Затем потребуются еще две меры по обеспечению долгосрочной сплоченности в энергетических вопросах. Во-первых, страны ЕС должны (наконец) построить газовые соединения, чтобы сделать энергетический рынок ЕС более гибким и устойчивым к потрясениям. Например, трубопроводы, соединяющие Испанию и Францию, позволят остальной Европе подключиться к крупной инфраструктуре сжиженного природного газа Iberia.
Во-вторых, страны ЕС должны превратить хранилища газа в стратегический актив. Компаниям, владеющим хранилищами, необходимо заполнить их перед зимой, а государствам-членам ЕС – рассмотреть возможность создания региональной стратегической системы хранения газа, подобной стратегическому нефтяному резерву США.
Европе также следует подготовиться к приему беженцев от войны. Потребуется механизм распределения миллионов потенциальных беженцев внутри Союза и финансовой поддержки принимающих стран. Один из возможных вариантов – поддержка ЕС в снижении рисков безработицы в рамках чрезвычайной инициативы (SURE), которая была развернута во время пандемии для укрепления национальных систем социального обеспечения.
Более того, западные компании и финансовые учреждения, сильно пострадавшие от последствий войны и новых санкций, не должны страдать от кризисов ликвидности. Российская экономика, скорее всего, будет резко отключена от западных рынков, а украинская – стремительно разваливаться. Эти изменения ударят по многим западным компаниям, и им потребуются время и поддержка, чтобы переориентировать свои активы и бизнес-планы.
Европейская реакция должна включать активацию новых исключений из государственной помощи в соответствии со статьями 107(3) и 109 «Договора о функционировании Европейского союза». Но на этом нельзя останавливаться. Как и в случае кризиса COVID-19, прямое приостановление программы государственной помощи может привести к сценарию, когда у богатых стран останется способность защитить свои рынки, а у бедных – нет, что подорвет конкуренцию на внутреннем рынке. Поэтому Европе необходим механизм предоставления равной поддержки всем пострадавшим компаниям и финансовым учреждениям.
Наконец, мы не можем уклоняться от обновления устаревшей европейской военной инфраструктуры. В прошлом страны ЕС получали выгоду от совместных военных закупок по конкретным проектам через Европейское оборонное агентство. Теперь этот подход необходимо существенно расширить и подкрепить общими ресурсами с рекомендациями о том, чтобы все приобретенные активы использовались для реформирования и модернизации национальных подразделений, участвующих в обороне на уровне ЕС, в рамках заданий боевого формирования ЕС или НАТО.
Механизм восстановления и устойчивости к COVID-19 был успешным, потому что он учитывал различные интересы во имя борьбы с общей проблемой. Теперь его следует дополнить средствами безопасности для финансовой поддержки сложных мер, необходимых при выступлении единым фронтом по отношению к России. В дополнение к займам для решения краткосрочных проблем, таких как неликвидность, нужны постоянные расходы на финансирование структурной адаптации в среднесрочной перспективе, особенно на поддержание оборонной сферы, переселения беженцев и перехода к энергетической безопасности.
Таким образом, фонд должен финансироваться за счет облигаций ЕС, которые сможет выкупать ЕЦБ, что также служит необходимым надежным активом ЕС.
Российско-украинский кризис потребует переосмысления того, как европейские страны распределяют свои бюджеты и управляют ключевыми секторами, даже не имеющими отношения к обороне и безопасности. Этот переход – не выбор, а, скорее, необходимость в смутное время.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
South Korea's latest political crisis is further evidence that the 1987 constitution has outlived its usefulness. To facilitate better governance and bolster policy stability, the country must establish a new political framework that includes stronger checks on the president and fosters genuine power-sharing.
argues that breaking the cycle of political crises will require some fundamental reforms.
Among the major issues that will dominate attention in the next 12 months are the future of multilateralism, the ongoing wars in Ukraine and the Middle East, and the threats to global stability posed by geopolitical rivalries and Donald Trump’s second presidency. Advances in artificial intelligence, if regulated effectively, offer a glimmer of hope.
asked PS contributors to identify the national and global trends to look out for in the coming year.
МАДРИД, Испания – Решение российского президента Владимира Путина вторгнуться в Украину является трагическим вызовом для Европы. Европейский союз больше не может оставаться безучастным к мировой политике. Он должен укрепить собственную систему безопасности в более широком контексте НАТО.
Кризис COVID-19 уже преподал нам важный урок. Реакция Европы на пандемию интуитивно основывалась на том, что общие, симметричные внешние потрясения требовали для разработки экономической политики общих, внутренне непротиворечивых и согласованных решений. Это вылилось в политическое соглашение о создании инициативы по централизованным расходам, финансируемой за счет средств, привлеченных Европейской комиссией. Новый фонд восстановления и устойчивости предоставил государствам-членам ЕС средства, в том числе за счет бюджетных трансфертов, для реагирования на кризис в области здравоохранения и его экономические последствия.
Перед лицом блицкрига Путина Европе срочно нужен аналогичный механизм для финансирования инвестиций в ее долгосрочную безопасность и оказания помощи государствам-членам в покрытии экономических издержек, связанных с введением действенных санкций против России. Шаги, необходимые для обеспечения геополитической безопасности Европы, будут дорогостоящими, и они будут выходить за рамки простой поддержки устаревающих вооруженных сил ЕС.
Часть затрат будет связана с последствиями санкций, а часть – с необходимостью адаптации к новым геополитическим условиям. Не все члены ЕС обладают достаточными финансовыми возможностями для покрытия этих расходов. Некоторые (например, Италия) имеют гораздо более высокий уровень государственного долга, а другие (например, Германия) в большей степени подвержены негативным последствиям санкций.
Более того, ни один член ЕС не может реально осуществить быструю и полную диверсификацию, отказавшись от российского газа. Как угрожал бывший российский президент Дмитрий Медведев, европейцы столкнутся с перспективой резкого роста цен на газ. А поскольку на Украину и Россию вместе приходится почти 30% мирового экспорта пшеницы, продовольственные товары также пострадают во всем мире; проблема усугубляется ростом цен на удобрения, основным производителем которых является Россия.
Таким образом, риски экономических убытков будут включать новое, в дополнение к вызванному постпандемийным снятием ограничений, инфляционное давление. Столкнувшись с угрозой стагфляции, Европейский центральный банк может почувствовать большее давление с целью ужесточения денежно-кредитной политики. В таком случае ожидание повышения ставок, в свою очередь, может вынудить некоторые страны к ужесточению бюджетной политики, что сделает практически невозможными соответствующие дополнительные расходы на безопасность.
HOLIDAY SALE: PS for less than $0.7 per week
At a time when democracy is under threat, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided. Subscribe now and save $50 on a new subscription.
Subscribe Now
Тем не менее, для сохранения достаточно жестких санкций против России и смягчения краткосрочных последствий от российских контрсанкций объединение Европы сейчас необходимо больше, чем когда-либо. Поскольку европейские хранилища газа все еще заполнены на 30%, Европа, учитывая возможность получения дополнительного сжиженного природного газа (СПГ), может пережить зиму даже при полном прекращении поставок российского газа. Но чтобы справиться с этим наихудшим сценарием, европейским государствам необходимо будет проявить солидарность, поделившись скудными ресурсами с наиболее нуждающимися и предоставив финансовую поддержку ЕС самым пострадавшим странам.
Затем потребуются еще две меры по обеспечению долгосрочной сплоченности в энергетических вопросах. Во-первых, страны ЕС должны (наконец) построить газовые соединения, чтобы сделать энергетический рынок ЕС более гибким и устойчивым к потрясениям. Например, трубопроводы, соединяющие Испанию и Францию, позволят остальной Европе подключиться к крупной инфраструктуре сжиженного природного газа Iberia.
Во-вторых, страны ЕС должны превратить хранилища газа в стратегический актив. Компаниям, владеющим хранилищами, необходимо заполнить их перед зимой, а государствам-членам ЕС – рассмотреть возможность создания региональной стратегической системы хранения газа, подобной стратегическому нефтяному резерву США.
Европе также следует подготовиться к приему беженцев от войны. Потребуется механизм распределения миллионов потенциальных беженцев внутри Союза и финансовой поддержки принимающих стран. Один из возможных вариантов – поддержка ЕС в снижении рисков безработицы в рамках чрезвычайной инициативы (SURE), которая была развернута во время пандемии для укрепления национальных систем социального обеспечения.
Более того, западные компании и финансовые учреждения, сильно пострадавшие от последствий войны и новых санкций, не должны страдать от кризисов ликвидности. Российская экономика, скорее всего, будет резко отключена от западных рынков, а украинская – стремительно разваливаться. Эти изменения ударят по многим западным компаниям, и им потребуются время и поддержка, чтобы переориентировать свои активы и бизнес-планы.
Европейская реакция должна включать активацию новых исключений из государственной помощи в соответствии со статьями 107(3) и 109 «Договора о функционировании Европейского союза». Но на этом нельзя останавливаться. Как и в случае кризиса COVID-19, прямое приостановление программы государственной помощи может привести к сценарию, когда у богатых стран останется способность защитить свои рынки, а у бедных – нет, что подорвет конкуренцию на внутреннем рынке. Поэтому Европе необходим механизм предоставления равной поддержки всем пострадавшим компаниям и финансовым учреждениям.
Наконец, мы не можем уклоняться от обновления устаревшей европейской военной инфраструктуры. В прошлом страны ЕС получали выгоду от совместных военных закупок по конкретным проектам через Европейское оборонное агентство. Теперь этот подход необходимо существенно расширить и подкрепить общими ресурсами с рекомендациями о том, чтобы все приобретенные активы использовались для реформирования и модернизации национальных подразделений, участвующих в обороне на уровне ЕС, в рамках заданий боевого формирования ЕС или НАТО.
Механизм восстановления и устойчивости к COVID-19 был успешным, потому что он учитывал различные интересы во имя борьбы с общей проблемой. Теперь его следует дополнить средствами безопасности для финансовой поддержки сложных мер, необходимых при выступлении единым фронтом по отношению к России. В дополнение к займам для решения краткосрочных проблем, таких как неликвидность, нужны постоянные расходы на финансирование структурной адаптации в среднесрочной перспективе, особенно на поддержание оборонной сферы, переселения беженцев и перехода к энергетической безопасности.
Таким образом, фонд должен финансироваться за счет облигаций ЕС, которые сможет выкупать ЕЦБ, что также служит необходимым надежным активом ЕС.
Российско-украинский кризис потребует переосмысления того, как европейские страны распределяют свои бюджеты и управляют ключевыми секторами, даже не имеющими отношения к обороне и безопасности. Этот переход – не выбор, а, скорее, необходимость в смутное время.