В воздухе витает необходимость пересмотра мнения об американском экономическом чуде. Не только потому, что лопнул американский мыльный пузырь, но и потому, что сейчас уже кажется, что многого из того, что называлось американским экономическим чудом 1990-х годов, никогда и не было. По крайней мере, когда речь заходит о производительности труда, то впереди идет Европа, а не США.
Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) провела исследование причин экономического роста, что позволило свести вместе огромное количество данных и по-новому взглянуть на то, у кого дела идут хорошо, а у кого - плохо. Один из новых выводов заключается в том, что экономические показатели Америки не такие уж и блестящие, как думалось прежде. Прилагаемая таблица отражает главный факт: верно, был в 1990-х годах в Америке сильный рост экономики, больше, чем в самых благополучных европейских странах - в общем плане. Но что касается производительности - американского экономического чуда в плане производительности - то это не так.
Это становится очевидным, если проанализировать общепринятый показатель выработки на одного работающего человека. Но картина еще больше ухудшилась, когда мы увидели, что в Европе на каждого человека приходится гораздо меньше рабочих часов, чем в Америке. Стоило нам взглянуть на показатель выработки в один час, и Америка поменялась местами с Европой. Внезапно на первом месте оказалась Германия, то место, которое в плане экономической деятельности все считали, мягко говоря, вялым. Немцы работают немного, но уж если работают, то по производительности они не имеют себе равных, и с каждым днем их дела идут все лучше и лучше.
Из этих данных, по-видимому, следует, что Европа нашла удачный выход: работать мало, но хорошо. И в действительности, в Европе не только рост производительности труда был больше, но и абсолютные показатели производительности также были выше. В Западной Германии или во Франции в абсолютном исчислении в долларовом выражении за час работы производили больше, чем в США. То же самое и в Италии. И, напротив, в Японии, где сектор услуг работает неэффективно, этот показатель значительно ниже, чем в США или в Европе, например в Великобритании.
Как нам следует интерпретировать эти факты? Один из вариантов такой: европейский рынок труда представляет собой большую проблему. Он слишком зарегулирован и негибок и, в придачу к этим двум близнецам-проблемам, является очень дорогим даже при существующем низком уровне Евро. Поэтому не надо удивляться тому, что европейские фирмы избегают трудоемких производств и оперируют в капиталоемкой сфере.
At a time of escalating global turmoil, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided.
Subscribe to Digital or Digital Plus now to secure your discount.
Subscribe Now
Высокая концентрация капитала в расчете на одного работника, все остальные показатели одинаковы, а труд - высокопроизводительный - вот что такое европейская модель. Более того, компании, связанные с трудоемкими работами (т.е., где используется низкопроизводительный труд) более охотно передают выполнение отдельных задач в регионы с дешевой рабочей силой или вообще уходят в офшорные зоны. Частично это происходит из-за того, что в Европе трудно осуществить реструктуризацию, и это может привести к тому, что весь бизнес вообще уйдет из Европы. И соответственно, по принципу исключения, остающиеся в Европе фирмы - это те, которые достигают успехов в увеличении производительности труда.
Это разумная модель, но есть ли у нее обратная сторона? Обратная сторона следующая: в Европе высокий уровень безработицы из-за того, что фирмы избегают нанимать новых работников. И, напротив, в США экономический рост происходит, как правило, с относительно меньшим накоплением капитала в расчете на одного работника и с низкой производительностью труда в расчете на одного работника или в единицу рабочего времени, но взамен этого создается значительно больше рабочих мест.
И действительно, экономический рост в Америке, наблюдавшийся в 90-е годы происходил благодаря привлечению на рабочие места безработных и тех, кто жил на социальные пособия. Таким образом, экономический рост в США включает в себя создание большого количества рабочих мест; экономический же рост в Европе, даже при высоких темпах, лишь сохраняет уровень безработицы на том же уровне. Две различных модели, и у каждой есть своя обратная сторона. Очевидно, что для Европы заманчивым будет получить дополнительные выгоды от массированного создания новых рабочих мест, а для США воспользоваться плодами от выросшей производительности труда в придачу к выгодам от использования имеющейся у нее гигантской машины по созданию рабочих мест. Есть ли какая-либо вероятность того, что что-либо из этого осуществится?
У Европы очень мало шансов выйти из той ловушки, которой является безработица, в наступающем году - году рецессии - или в ближайшие несколько лет. Чтобы изменить такое положение дел, Европе необходимо будет хорошенечко «раскочегарить» свою экономику массированными инвестициями, дешевыми деньгами, снижением налогов для всех, и, возможно, также расходами на общественные работы. В наше время строгого учета это вряд ли произойдет. События и дальше будут развиваться по сценарию высокой производительности - и это достаточно удивительно, если принять во внимание тот факт, что Европа не считалась принадлежащей к регионам с «новой экономикой».
В США сейчас наблюдается рецессия и, следовательно, растет безработица. Вероятное незначительное оживление не будет настолько сильным, чтобы опережать рост производительности. Следовательно, в наступающем году Европа и США будут выглядеть одинаково.
Что касается производительности труда, то здесь дела, возможно, пойдут лучше. В первый раз США демонстрируют рост производительности труда во время рецессии (во время рецессии производительность обычно падает). Если эта тенденция сохранится в дальнейшем и усилится, когда наступит оживление, а именно так, по-видимому, считает председатель Гринспэн, то вскоре США, возможно, станут перед такой же дилеммой, как Европа. У них улучшатся показатели производительности труда, возможно даже дела пойдут лучше, чем в Европе, но они не смогут снизить уровень безработицы. К сожалению, не совсем ясно, какое из двух состояний лучше.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
By choosing to side with the aggressor in the Ukraine war, President Donald Trump’s administration has effectively driven the final nail into the coffin of US global leadership. Unless Europe fills the void – first and foremost by supporting Ukraine – it faces the prospect of more chaos and conflict in the years to come.
For most of human history, economic scarcity was a constant – the condition that had to be escaped, mitigated, or rationalized. Why, then, is scarcity's opposite regarded as a problem?
asks why the absence of economic scarcity is viewed as a problem rather than a cause for celebration.
Руди Дорнбуш
В воздухе витает необходимость пересмотра мнения об американском экономическом чуде. Не только потому, что лопнул американский мыльный пузырь, но и потому, что сейчас уже кажется, что многого из того, что называлось американским экономическим чудом 1990-х годов, никогда и не было. По крайней мере, когда речь заходит о производительности труда, то впереди идет Европа, а не США.
Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) провела исследование причин экономического роста, что позволило свести вместе огромное количество данных и по-новому взглянуть на то, у кого дела идут хорошо, а у кого - плохо. Один из новых выводов заключается в том, что экономические показатели Америки не такие уж и блестящие, как думалось прежде. Прилагаемая таблица отражает главный факт: верно, был в 1990-х годах в Америке сильный рост экономики, больше, чем в самых благополучных европейских странах - в общем плане. Но что касается производительности - американского экономического чуда в плане производительности - то это не так.
Это становится очевидным, если проанализировать общепринятый показатель выработки на одного работающего человека. Но картина еще больше ухудшилась, когда мы увидели, что в Европе на каждого человека приходится гораздо меньше рабочих часов, чем в Америке. Стоило нам взглянуть на показатель выработки в один час, и Америка поменялась местами с Европой. Внезапно на первом месте оказалась Германия, то место, которое в плане экономической деятельности все считали, мягко говоря, вялым. Немцы работают немного, но уж если работают, то по производительности они не имеют себе равных, и с каждым днем их дела идут все лучше и лучше.
Из этих данных, по-видимому, следует, что Европа нашла удачный выход: работать мало, но хорошо. И в действительности, в Европе не только рост производительности труда был больше, но и абсолютные показатели производительности также были выше. В Западной Германии или во Франции в абсолютном исчислении в долларовом выражении за час работы производили больше, чем в США. То же самое и в Италии. И, напротив, в Японии, где сектор услуг работает неэффективно, этот показатель значительно ниже, чем в США или в Европе, например в Великобритании.
Как нам следует интерпретировать эти факты? Один из вариантов такой: европейский рынок труда представляет собой большую проблему. Он слишком зарегулирован и негибок и, в придачу к этим двум близнецам-проблемам, является очень дорогим даже при существующем низком уровне Евро. Поэтому не надо удивляться тому, что европейские фирмы избегают трудоемких производств и оперируют в капиталоемкой сфере.
Winter Sale: Save 40% on a new PS subscription
At a time of escalating global turmoil, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided.
Subscribe to Digital or Digital Plus now to secure your discount.
Subscribe Now
Высокая концентрация капитала в расчете на одного работника, все остальные показатели одинаковы, а труд - высокопроизводительный - вот что такое европейская модель. Более того, компании, связанные с трудоемкими работами (т.е., где используется низкопроизводительный труд) более охотно передают выполнение отдельных задач в регионы с дешевой рабочей силой или вообще уходят в офшорные зоны. Частично это происходит из-за того, что в Европе трудно осуществить реструктуризацию, и это может привести к тому, что весь бизнес вообще уйдет из Европы. И соответственно, по принципу исключения, остающиеся в Европе фирмы - это те, которые достигают успехов в увеличении производительности труда.
Это разумная модель, но есть ли у нее обратная сторона? Обратная сторона следующая: в Европе высокий уровень безработицы из-за того, что фирмы избегают нанимать новых работников. И, напротив, в США экономический рост происходит, как правило, с относительно меньшим накоплением капитала в расчете на одного работника и с низкой производительностью труда в расчете на одного работника или в единицу рабочего времени, но взамен этого создается значительно больше рабочих мест.
И действительно, экономический рост в Америке, наблюдавшийся в 90-е годы происходил благодаря привлечению на рабочие места безработных и тех, кто жил на социальные пособия. Таким образом, экономический рост в США включает в себя создание большого количества рабочих мест; экономический же рост в Европе, даже при высоких темпах, лишь сохраняет уровень безработицы на том же уровне. Две различных модели, и у каждой есть своя обратная сторона. Очевидно, что для Европы заманчивым будет получить дополнительные выгоды от массированного создания новых рабочих мест, а для США воспользоваться плодами от выросшей производительности труда в придачу к выгодам от использования имеющейся у нее гигантской машины по созданию рабочих мест. Есть ли какая-либо вероятность того, что что-либо из этого осуществится?
У Европы очень мало шансов выйти из той ловушки, которой является безработица, в наступающем году - году рецессии - или в ближайшие несколько лет. Чтобы изменить такое положение дел, Европе необходимо будет хорошенечко «раскочегарить» свою экономику массированными инвестициями, дешевыми деньгами, снижением налогов для всех, и, возможно, также расходами на общественные работы. В наше время строгого учета это вряд ли произойдет. События и дальше будут развиваться по сценарию высокой производительности - и это достаточно удивительно, если принять во внимание тот факт, что Европа не считалась принадлежащей к регионам с «новой экономикой».
В США сейчас наблюдается рецессия и, следовательно, растет безработица. Вероятное незначительное оживление не будет настолько сильным, чтобы опережать рост производительности. Следовательно, в наступающем году Европа и США будут выглядеть одинаково.
Что касается производительности труда, то здесь дела, возможно, пойдут лучше. В первый раз США демонстрируют рост производительности труда во время рецессии (во время рецессии производительность обычно падает). Если эта тенденция сохранится в дальнейшем и усилится, когда наступит оживление, а именно так, по-видимому, считает председатель Гринспэн, то вскоре США, возможно, станут перед такой же дилеммой, как Европа. У них улучшатся показатели производительности труда, возможно даже дела пойдут лучше, чем в Европе, но они не смогут снизить уровень безработицы. К сожалению, не совсем ясно, какое из двух состояний лучше.