ЛОНДОН/НЬЮ-ЙОРК – Президент США Джо Байден заслуживает поздравлений за принятие США обязательств вновь присоединиться к глобальным усилиям по борьбе с изменением климата. Но Америка и остальной мир должны эффективно ответить на этот вызов. В связи с этим, правительственное распоряжение Байдена от 20 января об учреждении Межведомственной комиссии по определению социальной стоимости углерода является особенно важным шагом.
Задача группы состоит в разработке более точной оценки долларовых затрат для общества (и планеты) каждой тонны углерода или других парниковых газов, выбрасываемых в атмосферу. Число, называемое социальной стоимостью углерода (SCC), дает директивным органам и правительственным учреждениям базу для оценки выгод государственных проектов и нормативных актов, направленных на сокращение выбросов CO2, или любого проекта или нормативного акта, которые могли бы косвенно повлиять на выбросы.
Если рабочая группа в следствии расчетов придет к низкой цифре, многие проекты и нормативные акты по сокращению выбросов не будут реализованы, потому что их ценники превысят предполагаемые климатические выгоды. Поэтому жизненно важно получить правильную цифру - и под правильной мы подразумеваем более высокую, чем была в прошлом.
В целом, существуют два способа подсчитать эту стоимость. Одним из методов, применяемых администрацией президента Барака Обамы, является попытка напрямую оценить будущий ущерб от выброса дополнительной единицы углерода.
К сожалению, внедрение этого метода является чрезвычайно сложным. То, как это сделала администрация Обамы, было весьма неэффективно, что привело к тому, что оценка SCC оказалась слишком низкой, на уровне 50 долларов за тонну к 2030 году (в долларах 2007 года). Следовательно, даже до того, как Дональд Трамп стал президентом, мир – и США в частности – были на пути к тому, чтобы сделать совсем немного для борьбы с изменением климата.
Проблема заключалась в том, что администрация Обамы использовала модели комплексной оценки, которые, как следует из названия, объединяют экономику и науки об окружающей среде для расчета динамики экономики и климата в следующем столетии или более. Интеграция экономики и окружающей среды имеет огромное значение, но дьявол кроется в деталях. Эти модели показали себя ненадежными, генерируя самые разнообразные оценки, которые очень чувствительны к определенным допущениям.
At a time when democracy is under threat, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided. Subscribe now and save $50 on a new subscription.
Subscribe Now
Например, важный результат одной популярной версии этих моделей заключается в том, что мы должны принять глобальное потепление в 3,5 градуса Цельсия по сравнению с доиндустриальным уровнем. Это значительно превышает предел в 1,5–2°C, установленный международным сообществом в Парижском соглашении по климату 2015 года. Фактически, Межправительственная группа экспертов по изменению климата подчеркнула, что риски, связанные с глобальным потеплением на 2°C, намного выше, чем при 1,5°C, поэтому очевидно, что риски при 3,5°C еще выше.
Повышение температуры на 3,5°C является результатом допущений, сделанных в модели, включая опасное нежелание серьезно отнестись к экстремальным рискам, которые неконтролируемое изменение климата представляет для нашей окружающей среды, жизни и экономики. Более того, модели для комплексной оценки не учитывают в достаточной мере потенциальную роль инноваций и увеличения отдачи от масштаба деятельности по борьбе с изменением климата.
Другая проблема методологии Обамы заключается в том, что она ставит в невыгодное положение будущие поколения. Значительная часть преимуществ от сокращения выбросов сейчас заключается в том, чтобы избежать риска опасного изменения климата через несколько десятилетий. Это означает, что мы должны спросить себя, насколько мы заботимся о наших детях и внуках. Если “немного”, тогда нам не нужно делать слишком много в этом направлении. Но если мы действительно заботимся о них, это должно быть надлежащим образом отражено в наших расчетах.
Формально, методология эпохи Обамы решала эту проблему, строя предположения о дисконтировании, показывая, насколько меньше будет стоить доллар в следующем году (и через год) по сравнению с сегодняшним днем. Администрация Обамы использовала годовую ставку дисконтирования в 3%, подразумевая, что, для того чтобы сэкономить 1 доллар за 50 лет, мы были бы готовы сегодня потратить всего 22 цента; чтобы сэкономить 1 доллар за 100 лет, мы будем готовы потратить менее пяти центов.
Не существует никаких этических оправданий тому, чтобы уделять так мало внимания благополучию будущих поколений. Но если взять в расчет риски, даже не существует экономического обоснования.
В конце концов, мы платим страховые взносы сегодня, чтобы избежать потерь завтра, то есть другими словами, снизить риски. Обычно мы платим, скажем, 1,20 доллар, чтобы в следующем году вернуть в среднем 1 доллар, потому что страховая компания предоставляет деньги тогда, когда мы в них нуждаемся – например, после автомобильной аварии или пожара в доме. При расходах, которые снижают будущие риски, соответствующая ставка дисконтирования низкая или может быть отрицательной, как в этом примере, когда потенциальные последствия могут привести к огромным разрушениям.
Тратить сегодня деньги на борьбу с изменением климата – все равно что покупать страховой полис, потому что он снижает риск будущих климатических бедствий. Таким образом, риск означает более низкую ставку дисконтирования и более высокую цену на углерод.
Теперь, когда администрация Байдена поставила перед собой международную цель ограничить глобальное потепление до 1,5–2°C, ей следует использовать второй, более надежный способ расчета SCC. Это просто цена, по которой мы сможем сократить выбросы настолько, чтобы предотвратить опасное нагревание мира.
Это цена, которая будет стимулировать инвестиции и инновации в необходимые нам низкоуглеродные технологии и поможет сделать наши города менее перегруженными и загрязненными. Потребуются многие другие дополнительные меры политики, включая государственные инвестиции и нормативные акты. Как подчеркнула в своем отчете за 2017 год международная комиссия по ценообразованию углерода, которую мы возглавляли, чем успешнее будет эта политика в сокращении выбросов CO2, тем ниже может быть цена на углерод в будущем. Но вероятнее всего, к 2030 году SCC будет ближе к 100 долларам за тонну, чем к 50 долларам за тонну, оцененных администрацией Обамы (с 3% ставкой дисконтирования). Установление SCC на верхнем пределе диапазона в 50-100 долларов, которое мы предложили в 2017 году, вполне уместно, учитывая, что цели Парижского соглашения по праву стали более амбициозными – ограничение потепления в 1,5°C и нулевых выбросов к 2050 году.
Может создаться мнение, что технические вопросы лучше оставить на усмотрение экспертов. Но слишком многие эксперты не смогли учесть масштаб климатических рисков, благополучие будущих поколений и возможности для действий в области климата при наличии надлежащих стимулов.
Администрация Байдена должна установить достаточно высокую цену за углеродное загрязнение, чтобы содействовать масштабному и безотлагательному принятию мер, необходимых для выполнения обязательств, взятых ею перед американцами и остальным миром. От этого зависит будущее нашей планеты.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
Even as South Korea was plunged into political turmoil following the president’s short-lived declaration of martial law, financial markets have remained calm. But the country still has months of political uncertainty ahead, leaving it in a weak position to respond to US policy changes when President-elect Donald Trump takes office.
argues that while markets shrugged off the recent turmoil, the episode could have long-lasting consequences.
Dominant intellectual frameworks persist until their limitations in describing reality become undeniable, paving the way for a new paradigm. The idea that the world can and will replace fossil fuels with renewables has reached that point.
argue that replacing fossil fuels with renewables is an idea that has exhausted its utility.
Log in/Register
Please log in or register to continue. Registration is free and requires only your email address.
ЛОНДОН/НЬЮ-ЙОРК – Президент США Джо Байден заслуживает поздравлений за принятие США обязательств вновь присоединиться к глобальным усилиям по борьбе с изменением климата. Но Америка и остальной мир должны эффективно ответить на этот вызов. В связи с этим, правительственное распоряжение Байдена от 20 января об учреждении Межведомственной комиссии по определению социальной стоимости углерода является особенно важным шагом.
Задача группы состоит в разработке более точной оценки долларовых затрат для общества (и планеты) каждой тонны углерода или других парниковых газов, выбрасываемых в атмосферу. Число, называемое социальной стоимостью углерода (SCC), дает директивным органам и правительственным учреждениям базу для оценки выгод государственных проектов и нормативных актов, направленных на сокращение выбросов CO2, или любого проекта или нормативного акта, которые могли бы косвенно повлиять на выбросы.
Если рабочая группа в следствии расчетов придет к низкой цифре, многие проекты и нормативные акты по сокращению выбросов не будут реализованы, потому что их ценники превысят предполагаемые климатические выгоды. Поэтому жизненно важно получить правильную цифру - и под правильной мы подразумеваем более высокую, чем была в прошлом.
В целом, существуют два способа подсчитать эту стоимость. Одним из методов, применяемых администрацией президента Барака Обамы, является попытка напрямую оценить будущий ущерб от выброса дополнительной единицы углерода.
К сожалению, внедрение этого метода является чрезвычайно сложным. То, как это сделала администрация Обамы, было весьма неэффективно, что привело к тому, что оценка SCC оказалась слишком низкой, на уровне 50 долларов за тонну к 2030 году (в долларах 2007 года). Следовательно, даже до того, как Дональд Трамп стал президентом, мир – и США в частности – были на пути к тому, чтобы сделать совсем немного для борьбы с изменением климата.
Проблема заключалась в том, что администрация Обамы использовала модели комплексной оценки, которые, как следует из названия, объединяют экономику и науки об окружающей среде для расчета динамики экономики и климата в следующем столетии или более. Интеграция экономики и окружающей среды имеет огромное значение, но дьявол кроется в деталях. Эти модели показали себя ненадежными, генерируя самые разнообразные оценки, которые очень чувствительны к определенным допущениям.
HOLIDAY SALE: PS for less than $0.7 per week
At a time when democracy is under threat, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided. Subscribe now and save $50 on a new subscription.
Subscribe Now
Например, важный результат одной популярной версии этих моделей заключается в том, что мы должны принять глобальное потепление в 3,5 градуса Цельсия по сравнению с доиндустриальным уровнем. Это значительно превышает предел в 1,5–2°C, установленный международным сообществом в Парижском соглашении по климату 2015 года. Фактически, Межправительственная группа экспертов по изменению климата подчеркнула, что риски, связанные с глобальным потеплением на 2°C, намного выше, чем при 1,5°C, поэтому очевидно, что риски при 3,5°C еще выше.
Повышение температуры на 3,5°C является результатом допущений, сделанных в модели, включая опасное нежелание серьезно отнестись к экстремальным рискам, которые неконтролируемое изменение климата представляет для нашей окружающей среды, жизни и экономики. Более того, модели для комплексной оценки не учитывают в достаточной мере потенциальную роль инноваций и увеличения отдачи от масштаба деятельности по борьбе с изменением климата.
Другая проблема методологии Обамы заключается в том, что она ставит в невыгодное положение будущие поколения. Значительная часть преимуществ от сокращения выбросов сейчас заключается в том, чтобы избежать риска опасного изменения климата через несколько десятилетий. Это означает, что мы должны спросить себя, насколько мы заботимся о наших детях и внуках. Если “немного”, тогда нам не нужно делать слишком много в этом направлении. Но если мы действительно заботимся о них, это должно быть надлежащим образом отражено в наших расчетах.
Формально, методология эпохи Обамы решала эту проблему, строя предположения о дисконтировании, показывая, насколько меньше будет стоить доллар в следующем году (и через год) по сравнению с сегодняшним днем. Администрация Обамы использовала годовую ставку дисконтирования в 3%, подразумевая, что, для того чтобы сэкономить 1 доллар за 50 лет, мы были бы готовы сегодня потратить всего 22 цента; чтобы сэкономить 1 доллар за 100 лет, мы будем готовы потратить менее пяти центов.
Не существует никаких этических оправданий тому, чтобы уделять так мало внимания благополучию будущих поколений. Но если взять в расчет риски, даже не существует экономического обоснования.
В конце концов, мы платим страховые взносы сегодня, чтобы избежать потерь завтра, то есть другими словами, снизить риски. Обычно мы платим, скажем, 1,20 доллар, чтобы в следующем году вернуть в среднем 1 доллар, потому что страховая компания предоставляет деньги тогда, когда мы в них нуждаемся – например, после автомобильной аварии или пожара в доме. При расходах, которые снижают будущие риски, соответствующая ставка дисконтирования низкая или может быть отрицательной, как в этом примере, когда потенциальные последствия могут привести к огромным разрушениям.
Тратить сегодня деньги на борьбу с изменением климата – все равно что покупать страховой полис, потому что он снижает риск будущих климатических бедствий. Таким образом, риск означает более низкую ставку дисконтирования и более высокую цену на углерод.
Теперь, когда администрация Байдена поставила перед собой международную цель ограничить глобальное потепление до 1,5–2°C, ей следует использовать второй, более надежный способ расчета SCC. Это просто цена, по которой мы сможем сократить выбросы настолько, чтобы предотвратить опасное нагревание мира.
Это цена, которая будет стимулировать инвестиции и инновации в необходимые нам низкоуглеродные технологии и поможет сделать наши города менее перегруженными и загрязненными. Потребуются многие другие дополнительные меры политики, включая государственные инвестиции и нормативные акты. Как подчеркнула в своем отчете за 2017 год международная комиссия по ценообразованию углерода, которую мы возглавляли, чем успешнее будет эта политика в сокращении выбросов CO2, тем ниже может быть цена на углерод в будущем. Но вероятнее всего, к 2030 году SCC будет ближе к 100 долларам за тонну, чем к 50 долларам за тонну, оцененных администрацией Обамы (с 3% ставкой дисконтирования). Установление SCC на верхнем пределе диапазона в 50-100 долларов, которое мы предложили в 2017 году, вполне уместно, учитывая, что цели Парижского соглашения по праву стали более амбициозными – ограничение потепления в 1,5°C и нулевых выбросов к 2050 году.
Может создаться мнение, что технические вопросы лучше оставить на усмотрение экспертов. Но слишком многие эксперты не смогли учесть масштаб климатических рисков, благополучие будущих поколений и возможности для действий в области климата при наличии надлежащих стимулов.
Администрация Байдена должна установить достаточно высокую цену за углеродное загрязнение, чтобы содействовать масштабному и безотлагательному принятию мер, необходимых для выполнения обязательств, взятых ею перед американцами и остальным миром. От этого зависит будущее нашей планеты.