У меня есть основание выразить свою обеспокоенность победой Сильвио Берлускони на выборах в Италии. Правительство моей страны, Венгрии, вместе с правительством провинции Баварии (провинциальным правительством, как в прямом, так и переносном смысле) является наиболее преданным зарубежным сторонником движения Ёрга Хайдера. Правительство Виктора Орбана в этой стране помимо прочих совершенных злодеяний, пытается подавить парламент, покарать оппозиционные местные власти и в сговоре с люмпен-интеллигенцией создает новую государственную идеологию.
Как показывает пример Италии, феномен, который я называю пост-фашизмом, не является уникальным явлением для Центральной Европы. Пост-фашизм с легкостью находит свою нишу в новом мире глобального капитализма. Без фюрера, однопартийного правления и СС, пост-фашизм отказывается от идей эпохи Просвещения с целью приравнять право на гражданство к положению человека в обществе. Просвещение поставило знак равенства между гражданством и человеческим достоинством, и распространило данный институт на все классы, профессии, расы, вне зависимости от половой принадлежности и вероисповедания. Тогда государство олицетворяло всех, и гражданство стало универсальной категорией, предоставляя буквальное равенство политических прав.
Фашизм первой половины 20 века осуществлял целенаправленную атаку на такое распространение института гражданства. Хотя фашизм и являлся контр-революционным, он не был консервативным, так как стал восстанавливать наследственную аристократию. Тем не менее, ему удалось подорвать представление об универсальном гражданстве, согласно которому государство представляет интересы всех людей внутри своих границ. Во время фашистского правления диктаторская власть решала, кто мог и кто не мог принадлежать гражданскому обществу.
Пост-фашисты пытаются осуществить нечто похожее. В этом им помогают условия, которые правят сегодняшним миром. После крушения коммунизма 10 лет назад, в обществе произошли фундаментальные изменения. Старый буржуазный мир находился в постоянной конфронтации с сильными противниками на правом и левом флангах. В настоящий момент оба антагониста канули в лету. Политический горизонт заполнен исключительно капитализмом.
Какой смысл в диссиденстве, в оппозиции капитализму, если политический анти-капитализм не может восприниматься серьезно? Никакого, поэтому гражданство все более настойчиво рассматривается как нечто аполитичное, в рамках интересов, которые не противопоставляются общему благу, но едины с ним в силу общих принципов.
Среди этих понятий категории обязательства и принуждения подозрительно отсутствуют. Гражданское общество, являясь разрозненным объединением добровольных общественных групп, в котором принуждение не имеет реального влияния, расчленило политику.
Secure your copy of PS Quarterly: The Climate Crucible
The newest issue of our magazine, PS Quarterly: The Climate Crucible, is here. To gain digital access to all of the magazine’s content, and receive your print copy, subscribe to PS Premium now.
Subscribe Now
Миф, согласно которому основу современного капитализма составляет гражданское общество размывает концептуальные границы гражданства, которое все более рассматривается как вопрос стратегии, но не политики. Поскольку нет ничего более важного на политическом горизонте, чем буржуазный центр, поднимается экстремизм в рамках данного центра
Хайдер и его партия свободы, а сейчас и Синьор Берлускони являются лучшими тому примерами. Их рассуждения частично принадлежат нео-либеральной доктрине свободной воли. Идеалом этих партий является маленький человек, обладающей собственностью. Они рьяно поддерживают владение ценными бумагами и недвижимостью, и в отличие от ограниченного эгоизма и расизма они относительно свободны от романтико-реакционного национализма. Политическое движение, которое в Соединенных штатах относится к правому крылу, могло бы быть воспринято как мятеж и подавлено любым традиционным правым режимом. Данная доктрина, являясь индивидуалистической, децентрализованной и оппозиционный к принудительной власти правительства расшатывает основу любой консервативной идеологии.
Пост-фашизм не нуждается в штурмовиках и диктаторах. Данный центральный экстремизм не представляет собой угрозу демократии для основного электората. Свобода, безопасность и процветание как минимум большинства работоспособного населения преуспевающих стран не затрагиваются. Но гражданство стало не всеобщим общечеловеческим правом, что являлось великим достижением эпохи Просвещения, и было продолжением демократии, но правом, дарованным властью.
На самом деле борьба за свободу, подобная той, которая привела к установлению всеобщего гражданства, невозможна для отверженных сегодняшнего мира. Естественно никто их не эксплуатирует. Нет никакого дополнительного дохода или прибавочной стоимости. Бедные просто стали лишними. Их не эксплуатируют, о них забыли. Центр далек от того, чтобы эксплуатировать бедняков на окраинах, он просто желает оградить себя от их присутствия. Поразительные барьеры возводятся на границах благополучных стран. Ведутся гуманитарные войны с целью предотвратить массовый исход беженцев, и их оседание в западной системе социального обеспечения.
Гражданство функционирующего западного государства в современном мире превратилось в безопасный талон на питание, который, однако, является привилегией немногих. Пост-фашизму не нужно загружать неграждан в товарные вагоны, ему достаточно не допустить, чтобы новые неграждане сели на поезд, который мог бы доставить их в счастливый мир богатого запада. Пост-фашисткие движения существуют повсюду, но особенно распространены в Европе анти-иммигрантские движения. Настоящие концепции прав человека возможно способны защитить людей от беззакония тиранов, но она беззуба против произвола без правил в государствах без закона.
Международная экономическая система содействует пост-фашизму. Попытки бороться за повышение заработной платы и улучшение условий труда сегодня натыкаются не на штрейхбрейкеров и насилие, а на отток капитала и упреки со стороны международных финансовых институций. Единственным выходом для бедных остается исход, выезд, в то время как задачей пост-фашизма становится недопущение этого исхода. Атаки на низшие слои общества в мировом масштабе и на крайних внутренних неудачников придает пост-фашизму популистский аспект.
Данный центральный экстремизм, пост-фашизм, не представляет собой угрозу для либерального демократического правления. Пост-фашизм не нуждается в штурмовиках. Он отлично сочетается с анти-просвещенческой либеральной демократией, когда идея института гражданства как всеобщего права повернулась вспять к своему первоначальному значению и воспринимается как дар от правителя. Так как пост-фашизм редко оформляется в движение, но является состоянием дел, его тяжело описать. Отказ в гражданстве основан не на эксплуатации, угнетении или откровенной дискриминации, но заменен изоляцией расстоянием. Проблема пост-фашизма заключается не в угрозе авторитаризма, но в том, что он ограничивает блага гражданства только для избранных.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
If UK Chancellor of the Exchequer Rachel Reeves tried to meet all the political demands that have been placed on her, her budget would likely result in disappointing growth and financial instability. Instead, the new government's first budget should be judged according to four longer-term criteria.
lists four criteria for assessing the chancellor's attempt to meet a long list of unrealistic demands.
At COP16 in Colombia this month, delegates from nearly 200 countries will discuss how to accelerate action to protect 30% of the planet’s land and maritime areas by 2030. Central to that goal will be unlocking more investment through public-private partnerships, de-risking mechanisms, and other innovative strategies.
points out that biodiversity loss and ecosystem damage jeopardize all other global development goals.
У меня есть основание выразить свою обеспокоенность победой Сильвио Берлускони на выборах в Италии. Правительство моей страны, Венгрии, вместе с правительством провинции Баварии (провинциальным правительством, как в прямом, так и переносном смысле) является наиболее преданным зарубежным сторонником движения Ёрга Хайдера. Правительство Виктора Орбана в этой стране помимо прочих совершенных злодеяний, пытается подавить парламент, покарать оппозиционные местные власти и в сговоре с люмпен-интеллигенцией создает новую государственную идеологию.
Как показывает пример Италии, феномен, который я называю пост-фашизмом, не является уникальным явлением для Центральной Европы. Пост-фашизм с легкостью находит свою нишу в новом мире глобального капитализма. Без фюрера, однопартийного правления и СС, пост-фашизм отказывается от идей эпохи Просвещения с целью приравнять право на гражданство к положению человека в обществе. Просвещение поставило знак равенства между гражданством и человеческим достоинством, и распространило данный институт на все классы, профессии, расы, вне зависимости от половой принадлежности и вероисповедания. Тогда государство олицетворяло всех, и гражданство стало универсальной категорией, предоставляя буквальное равенство политических прав.
Фашизм первой половины 20 века осуществлял целенаправленную атаку на такое распространение института гражданства. Хотя фашизм и являлся контр-революционным, он не был консервативным, так как стал восстанавливать наследственную аристократию. Тем не менее, ему удалось подорвать представление об универсальном гражданстве, согласно которому государство представляет интересы всех людей внутри своих границ. Во время фашистского правления диктаторская власть решала, кто мог и кто не мог принадлежать гражданскому обществу.
Пост-фашисты пытаются осуществить нечто похожее. В этом им помогают условия, которые правят сегодняшним миром. После крушения коммунизма 10 лет назад, в обществе произошли фундаментальные изменения. Старый буржуазный мир находился в постоянной конфронтации с сильными противниками на правом и левом флангах. В настоящий момент оба антагониста канули в лету. Политический горизонт заполнен исключительно капитализмом.
Какой смысл в диссиденстве, в оппозиции капитализму, если политический анти-капитализм не может восприниматься серьезно? Никакого, поэтому гражданство все более настойчиво рассматривается как нечто аполитичное, в рамках интересов, которые не противопоставляются общему благу, но едины с ним в силу общих принципов.
Среди этих понятий категории обязательства и принуждения подозрительно отсутствуют. Гражданское общество, являясь разрозненным объединением добровольных общественных групп, в котором принуждение не имеет реального влияния, расчленило политику.
Secure your copy of PS Quarterly: The Climate Crucible
The newest issue of our magazine, PS Quarterly: The Climate Crucible, is here. To gain digital access to all of the magazine’s content, and receive your print copy, subscribe to PS Premium now.
Subscribe Now
Миф, согласно которому основу современного капитализма составляет гражданское общество размывает концептуальные границы гражданства, которое все более рассматривается как вопрос стратегии, но не политики. Поскольку нет ничего более важного на политическом горизонте, чем буржуазный центр, поднимается экстремизм в рамках данного центра
Хайдер и его партия свободы, а сейчас и Синьор Берлускони являются лучшими тому примерами. Их рассуждения частично принадлежат нео-либеральной доктрине свободной воли. Идеалом этих партий является маленький человек, обладающей собственностью. Они рьяно поддерживают владение ценными бумагами и недвижимостью, и в отличие от ограниченного эгоизма и расизма они относительно свободны от романтико-реакционного национализма. Политическое движение, которое в Соединенных штатах относится к правому крылу, могло бы быть воспринято как мятеж и подавлено любым традиционным правым режимом. Данная доктрина, являясь индивидуалистической, децентрализованной и оппозиционный к принудительной власти правительства расшатывает основу любой консервативной идеологии.
Пост-фашизм не нуждается в штурмовиках и диктаторах. Данный центральный экстремизм не представляет собой угрозу демократии для основного электората. Свобода, безопасность и процветание как минимум большинства работоспособного населения преуспевающих стран не затрагиваются. Но гражданство стало не всеобщим общечеловеческим правом, что являлось великим достижением эпохи Просвещения, и было продолжением демократии, но правом, дарованным властью.
На самом деле борьба за свободу, подобная той, которая привела к установлению всеобщего гражданства, невозможна для отверженных сегодняшнего мира. Естественно никто их не эксплуатирует. Нет никакого дополнительного дохода или прибавочной стоимости. Бедные просто стали лишними. Их не эксплуатируют, о них забыли. Центр далек от того, чтобы эксплуатировать бедняков на окраинах, он просто желает оградить себя от их присутствия. Поразительные барьеры возводятся на границах благополучных стран. Ведутся гуманитарные войны с целью предотвратить массовый исход беженцев, и их оседание в западной системе социального обеспечения.
Гражданство функционирующего западного государства в современном мире превратилось в безопасный талон на питание, который, однако, является привилегией немногих. Пост-фашизму не нужно загружать неграждан в товарные вагоны, ему достаточно не допустить, чтобы новые неграждане сели на поезд, который мог бы доставить их в счастливый мир богатого запада. Пост-фашисткие движения существуют повсюду, но особенно распространены в Европе анти-иммигрантские движения. Настоящие концепции прав человека возможно способны защитить людей от беззакония тиранов, но она беззуба против произвола без правил в государствах без закона.
Международная экономическая система содействует пост-фашизму. Попытки бороться за повышение заработной платы и улучшение условий труда сегодня натыкаются не на штрейхбрейкеров и насилие, а на отток капитала и упреки со стороны международных финансовых институций. Единственным выходом для бедных остается исход, выезд, в то время как задачей пост-фашизма становится недопущение этого исхода. Атаки на низшие слои общества в мировом масштабе и на крайних внутренних неудачников придает пост-фашизму популистский аспект.
Данный центральный экстремизм, пост-фашизм, не представляет собой угрозу для либерального демократического правления. Пост-фашизм не нуждается в штурмовиках. Он отлично сочетается с анти-просвещенческой либеральной демократией, когда идея института гражданства как всеобщего права повернулась вспять к своему первоначальному значению и воспринимается как дар от правителя. Так как пост-фашизм редко оформляется в движение, но является состоянием дел, его тяжело описать. Отказ в гражданстве основан не на эксплуатации, угнетении или откровенной дискриминации, но заменен изоляцией расстоянием. Проблема пост-фашизма заключается не в угрозе авторитаризма, но в том, что он ограничивает блага гражданства только для избранных.