ЛОНДОН – Недавняя смерть Евгения Пригожина, лидера «Группы Вагнер», вместе с несколькими командирами этой группы в авиакатастрофе, произошедшей к северу от Москвы, судя по всему, будет иметь серьёзные последствия для Африки, где эта частная военная компания сформировала значительное присутствие за последние годы. Многие подозревают, что президент России Владимир Путин ответственен за смерть Пригожина, и если это так, тогда африканские лидеры, связавшие свою политическую судьбу с ЧВК «Вагнер», должны будут задуматься о том, насколько сегодня действительны обещания, которые им давал Пригожин.
Военные связи между Кремлём, ЧВК «Вагнер» и африканскими правительствами всегда были окутаны завесой неопределённости. Однако смерть Пригожина и одного из основателей ЧВК «Вагнер» Дмитрия Уткина, предположительно организованная Путиным в качестве наказания за краткий июньский мятеж Пригожина, повысила риски для африканских лидеров, которые опирались на армию наёмников из «Вагнера» для укрепления своей власти.
В качестве примера может привести суданского командира Мухаммада Хамдана Дагло, известного как Хемедти. Он командует военизированной группировкой «Силы быстрого реагирования» (RSF) и годами выстраивал отношения с Пригожиным. После его смерти будущее ЧВК «Вагнер» стало выглядеть неопределённым, а в поставках оружия RSF, скорее всего, произойдёт сбой, что потенциально изменит баланс сил между RSF и Вооружёнными силами Судана. Этот сдвиг происходит в опасный для Хемедти момент, поскольку его претензии на руководство страной, судя по всему, наталкиваются на серьёзные препятствия.
Партнёрство с ЧВК «Вагнер» – это всегда рискованная идея, но сейчас рисков стало ещё больше. Сегодня – на фоне государственных переворотов от Нигера до Габона – те африканские правительства и мятежные группировки, которые подумывают об альянсе с вагнеровцами, уже не могут рассчитывать на прежние подходы. Мало сомнений в том, что без пригожинского доступа к кремлёвским ресурсам ЧВК «Вагнер» станет всего лишь тенью собственного прошлого.
Пригожин (сообщается, что он находился в Африке за несколько дней до смерти) был движущей силой всей африканской деятельности ЧВК «Вагнер». Его уникальный характер, связи с африканскими лидерами и контроль над коммерческими каналами сыграли решающую роль в росте влияния пригожинских наёмников. Поиск преемника, способного обеспечить такие же результаты, станет очень сложной (и, вероятно, невыполнимой) задачей. Потенциально это может остановить операции «Вагнера» на континенте.
Если вагнеровцы поверят, что именно Путин приказал убить их лидера, тогда ему вряд ли стоить ожидать от них сохранения верности, причём особенно от подразделений ЧВК, которые базируются вдали от Кремля. Если же ЧВК «Вагнер» перейдёт под командование российского министерства обороны (судя по всему, такой была цель Путина), тогда превращение частных боевых отрядов в государственную структуру, скорее всего, уменьшит их оперативную и тактическую гибкость.
Secure your copy of PS Quarterly: The Climate Crucible
The newest issue of our magazine, PS Quarterly: The Climate Crucible, is here. To gain digital access to all of the magazine’s content, and receive your print copy, subscribe to PS Premium now.
Subscribe Now
Кроме того, трудно будет поддерживать установленную Пригожиным дисциплину, иерархию по заслугам и систему вознаграждений в зависимости от успеха миссий. Известно, что Пригожин делился со своими людьми добычей, полученной в рамках африканских проектов «Вагнера», но такая щедрость обычно не ассоциируется с российским Минобороны.
Есть и другой критически важный вопрос – операционная автономность. Пригожин доверял своим командирам, делегируя им полномочия по принятию оперативных решений на местах. Однако Кремль, видя подобные методы, традиционно хмурит брови. Минобороны уже с подозрением поглядывало на независимость «Вагнера», поэтому вряд ли оно одобрит децентрализованную пригожинскую модель, а именно она была ключевым фактором в безжалостной эффективности этой группы в Африке.
Многие из командиров были с Пригожиным с самого начала существования ЧВК «Вагнер». Например, главный командир этой группы в Мали, Иван Маслов, действует практически как независимый гендиректор, являя собой пример операционных методов вагнеровцев в этом регионе. Ещё предстоит увидеть, сможет ли Минобороны заручиться лояльностью этих опытных офицеров, без которых «Вагнер», скорее всего, утратит свои конкурентные преимущества.
Учитывая глубокое недоверие между вагнеровцами и российским военным истеблишментом, многие наёмники могут вообще покинуть эту группу. Одни присоединятся к другим негосударственным боевым группировкам, частным военным компаниям или преступным организациям, а другие будут напрямую служить африканским лидерам, с которыми они наладили хорошие отношения (некоторые уже так и поступили, например, в Центральноафриканской Республике). Все эти изменения могут ещё сильнее дестабилизировать африканские государства, некоторые из которых уже относятся к числу наиболее хрупких в мире, что повысит риск регионального хаоса.
Но у «Редута» нет необходимого понимания местной культуры, нет налаженных отношений и местного опыта. И поэтому, даже если Шойгу и сумеет захватить некоторые или даже все африканские позиции «Вагнера», «Редуту», наверное, будет сложно удержать их.
Африканские лидеры, опиравшиеся на ЧВК «Вагнер» и схожие группировки наёмников, (или же те из лидеров, кто подумывает о создании таких партнёрств,) должны воспользоваться моментом для переоценки своей стратегии. В лучшем случае это просто опасный выбор – заключать союз с такими группировками, как ЧВК «Вагнер», которые отличаются внутренними раздорами, вопиющей репутацией нарушителей прав человека и неопределённым будущим.
Для противодействия частным военным группировкам, подобным ЧВК «Вагнер», западные страны обязаны активней заполнять вакуум безопасности, которым обычно пользуются такие группы. Однако хотя для борьбы с исламистскими мятежниками, разоряющими Сахель, требуются военные меры, длительного мира можно достичь лишь содействуя человеческому развитию и повышая устойчивость местных сообществ. Защита экономического и социального прогресса станет ключом к вытеснению вагнеровцев и им подобных.
Смерть Пригожина открывает перед западными странами уникальный шанс наладить более тесные связи с африканскими правительствами в сфере безопасности. Поскольку влияние ЧВК «Вагнер» слабеет, Африка и Запад обязаны воспользоваться этим шансом для строительства будущего – безопасного и с устойчивым миром.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
If UK Chancellor of the Exchequer Rachel Reeves tried to meet all the political demands that have been placed on her, her budget would likely result in disappointing growth and financial instability. Instead, the new government's first budget should be judged according to four longer-term criteria.
lists four criteria for assessing the chancellor's attempt to meet a long list of unrealistic demands.
At COP16 in Colombia this month, delegates from nearly 200 countries will discuss how to accelerate action to protect 30% of the planet’s land and maritime areas by 2030. Central to that goal will be unlocking more investment through public-private partnerships, de-risking mechanisms, and other innovative strategies.
points out that biodiversity loss and ecosystem damage jeopardize all other global development goals.
ЛОНДОН – Недавняя смерть Евгения Пригожина, лидера «Группы Вагнер», вместе с несколькими командирами этой группы в авиакатастрофе, произошедшей к северу от Москвы, судя по всему, будет иметь серьёзные последствия для Африки, где эта частная военная компания сформировала значительное присутствие за последние годы. Многие подозревают, что президент России Владимир Путин ответственен за смерть Пригожина, и если это так, тогда африканские лидеры, связавшие свою политическую судьбу с ЧВК «Вагнер», должны будут задуматься о том, насколько сегодня действительны обещания, которые им давал Пригожин.
Военные связи между Кремлём, ЧВК «Вагнер» и африканскими правительствами всегда были окутаны завесой неопределённости. Однако смерть Пригожина и одного из основателей ЧВК «Вагнер» Дмитрия Уткина, предположительно организованная Путиным в качестве наказания за краткий июньский мятеж Пригожина, повысила риски для африканских лидеров, которые опирались на армию наёмников из «Вагнера» для укрепления своей власти.
В качестве примера может привести суданского командира Мухаммада Хамдана Дагло, известного как Хемедти. Он командует военизированной группировкой «Силы быстрого реагирования» (RSF) и годами выстраивал отношения с Пригожиным. После его смерти будущее ЧВК «Вагнер» стало выглядеть неопределённым, а в поставках оружия RSF, скорее всего, произойдёт сбой, что потенциально изменит баланс сил между RSF и Вооружёнными силами Судана. Этот сдвиг происходит в опасный для Хемедти момент, поскольку его претензии на руководство страной, судя по всему, наталкиваются на серьёзные препятствия.
Партнёрство с ЧВК «Вагнер» – это всегда рискованная идея, но сейчас рисков стало ещё больше. Сегодня – на фоне государственных переворотов от Нигера до Габона – те африканские правительства и мятежные группировки, которые подумывают об альянсе с вагнеровцами, уже не могут рассчитывать на прежние подходы. Мало сомнений в том, что без пригожинского доступа к кремлёвским ресурсам ЧВК «Вагнер» станет всего лишь тенью собственного прошлого.
Пригожин (сообщается, что он находился в Африке за несколько дней до смерти) был движущей силой всей африканской деятельности ЧВК «Вагнер». Его уникальный характер, связи с африканскими лидерами и контроль над коммерческими каналами сыграли решающую роль в росте влияния пригожинских наёмников. Поиск преемника, способного обеспечить такие же результаты, станет очень сложной (и, вероятно, невыполнимой) задачей. Потенциально это может остановить операции «Вагнера» на континенте.
Если вагнеровцы поверят, что именно Путин приказал убить их лидера, тогда ему вряд ли стоить ожидать от них сохранения верности, причём особенно от подразделений ЧВК, которые базируются вдали от Кремля. Если же ЧВК «Вагнер» перейдёт под командование российского министерства обороны (судя по всему, такой была цель Путина), тогда превращение частных боевых отрядов в государственную структуру, скорее всего, уменьшит их оперативную и тактическую гибкость.
Secure your copy of PS Quarterly: The Climate Crucible
The newest issue of our magazine, PS Quarterly: The Climate Crucible, is here. To gain digital access to all of the magazine’s content, and receive your print copy, subscribe to PS Premium now.
Subscribe Now
Кроме того, трудно будет поддерживать установленную Пригожиным дисциплину, иерархию по заслугам и систему вознаграждений в зависимости от успеха миссий. Известно, что Пригожин делился со своими людьми добычей, полученной в рамках африканских проектов «Вагнера», но такая щедрость обычно не ассоциируется с российским Минобороны.
Есть и другой критически важный вопрос – операционная автономность. Пригожин доверял своим командирам, делегируя им полномочия по принятию оперативных решений на местах. Однако Кремль, видя подобные методы, традиционно хмурит брови. Минобороны уже с подозрением поглядывало на независимость «Вагнера», поэтому вряд ли оно одобрит децентрализованную пригожинскую модель, а именно она была ключевым фактором в безжалостной эффективности этой группы в Африке.
Многие из командиров были с Пригожиным с самого начала существования ЧВК «Вагнер». Например, главный командир этой группы в Мали, Иван Маслов, действует практически как независимый гендиректор, являя собой пример операционных методов вагнеровцев в этом регионе. Ещё предстоит увидеть, сможет ли Минобороны заручиться лояльностью этих опытных офицеров, без которых «Вагнер», скорее всего, утратит свои конкурентные преимущества.
Учитывая глубокое недоверие между вагнеровцами и российским военным истеблишментом, многие наёмники могут вообще покинуть эту группу. Одни присоединятся к другим негосударственным боевым группировкам, частным военным компаниям или преступным организациям, а другие будут напрямую служить африканским лидерам, с которыми они наладили хорошие отношения (некоторые уже так и поступили, например, в Центральноафриканской Республике). Все эти изменения могут ещё сильнее дестабилизировать африканские государства, некоторые из которых уже относятся к числу наиболее хрупких в мире, что повысит риск регионального хаоса.
Помимо путинской стратегии «разделяй и властвуй», развалу группы может также способствовать грядущее внесение ЧВК «Вагнер» в список террористических группировок в США и Великобритании. Компания военных наёмников «Редут» (её возглавляет главный пригожинский враг – министр обороны Сергей Шойгу), скорее всего, начнёт соперничать за установление контроля над частью операций ЧВК «Вагнер» на континенте.
Но у «Редута» нет необходимого понимания местной культуры, нет налаженных отношений и местного опыта. И поэтому, даже если Шойгу и сумеет захватить некоторые или даже все африканские позиции «Вагнера», «Редуту», наверное, будет сложно удержать их.
Африканские лидеры, опиравшиеся на ЧВК «Вагнер» и схожие группировки наёмников, (или же те из лидеров, кто подумывает о создании таких партнёрств,) должны воспользоваться моментом для переоценки своей стратегии. В лучшем случае это просто опасный выбор – заключать союз с такими группировками, как ЧВК «Вагнер», которые отличаются внутренними раздорами, вопиющей репутацией нарушителей прав человека и неопределённым будущим.
Для противодействия частным военным группировкам, подобным ЧВК «Вагнер», западные страны обязаны активней заполнять вакуум безопасности, которым обычно пользуются такие группы. Однако хотя для борьбы с исламистскими мятежниками, разоряющими Сахель, требуются военные меры, длительного мира можно достичь лишь содействуя человеческому развитию и повышая устойчивость местных сообществ. Защита экономического и социального прогресса станет ключом к вытеснению вагнеровцев и им подобных.
Смерть Пригожина открывает перед западными странами уникальный шанс наладить более тесные связи с африканскими правительствами в сфере безопасности. Поскольку влияние ЧВК «Вагнер» слабеет, Африка и Запад обязаны воспользоваться этим шансом для строительства будущего – безопасного и с устойчивым миром.