НЬЮ-ДЕЛИ – 22 апреля в Организации Объединенных Наций в Нью-Йорке, мировые лидеры ратифицировали глобальное соглашение по климату, достигнутое в Париже в декабре прошлого года. Сто девяносто пять стран, от самых богатых до самых бедных, согласились ограничить глобальное потепление значительно ниже 2 °C по сравнению с доиндустриальным уровнем, с целью не превышать 1,5 °С. Они также приняли обязательства по “вкладам определяемых на национальном уровне” (INDCs), по ограничению или сокращению выбросов парниковых газов до 2030 года. Это огромное достижение, но его явно недостаточно.
Даже если все цели INDC были достигнуты, мир по-прежнему будет двигаться к возможному потеплению приблизительно 2,7-3,4 °С выше доиндустриального уровня. Для того чтобы держать потепление ниже 2 °C, выбросы в 2030 году должны быть более чем на 30% ниже тех, что предусмотрены в INDCs.
Это будет чрезвычайно сложной задачей, учитывая необходимость значительных продвижений в экономическом развитии за тот же период. До окончания этого столетия, нам следует добиться того, чтобы дать возможность всем людям в мире – вероятно, к тому времени, более чем десяти миллиардам – достичь того уровня жизни, которым в настоящее время пользуются лишь 10% богатейших людей земного шара. Это потребует огромного увеличения потребления энергии. Например, средний Африканец сегодня использует около одной десятой части энергии, используемой средним Европейцем. Но, к 2050 году мы должны сократить энергетические выбросы на 70%, по сравнению с уровнем 2010 года, с дальнейшими сокращениями, необходимыми для достижения чистых нулевых выбросов к 2060 году.
Выполнение этих задач потребует, как повышения производительности энергии (объем доходов, полученный в расчете на единицу потребляемой энергии), как минимум на 3% в год, так и быстрой декарбонизации энергоснабжения, с увеличением доли энергии с нулевым выбросом углерода, по меньшей мере, на один процентный пункт ежегодно.
Это предполагает значительное ускорение национальных усилий. За последнее десятилетие, производительность энергии выросла лишь на 0,7% в год, а доля энергии с безуглеродным выбросом увеличилась лишь на 0,1 процентного пункта в год. Более того, даже если INDCs были выполнены в полном объеме, эти ежегодные темпы роста достигнут лишь 1,8% и 0,4 процентных пункта соответственно.
Впечатляющий прогресс уже достигнут в одной важнейшей области: производстве электроэнергии. Затраты на солнечную электроэнергию с 2008 года снизились на 80%. В некоторых местах, новые контракты на поставку энергии установили цены ниже $0,06 за киловатт-час, делая солнечную энергию полностью конкурентоспособной с углем и природным газом.
В период по 2030 год, INDCs указывают на то, что потенциал возобновляемых источников энергии будет расти в четыре раза быстрее, чем потенциал ископаемого топлива, с 70% этих инвестиций в новые возобновляемые источники энергии в страны с формирующейся экономикой и развивающиеся страны. Эти инвестиции должны сопровождаться ускоренным прогрессом по разработке технологии батарей или других инструментов, для соотношения спроса на электроэнергию с прерывистой выработкой. Но нет никаких сомнений в том, что к середине столетия, мир сможет построить экономически эффективную систему электроэнергии с нулевым выбросом углерода.
И все же энергия с нулевым выбросом углерода, хоть и чрезвычайно важна, является недостаточной, поскольку на электричество в настоящее время приходится лишь 20% мирового потребления энергии. Необходимы более широкие преобразования в глобальной энергетической системе.
Автомобильный транспорт и авиация, которые в настоящее время практически полностью зависят от горюче-смазочных материалов, составляют 30% от общего потребления энергии. Декарбонизация этих процессов потребует либо электрификации, либо использования водорода или биотоплива. Это, безусловно, осуществимо, но на это потребуется время.
Обогрев зданий является еще одной областью, где необходимы серьезные изменения. Здесь, более широкое использование безуглеродной электроэнергии, вместо энергии на базе ископаемого топлива, могло бы оказать существенное влияние. Но, также существуют большие возможности для проектирования и строительства зданий и городов, которые являются гораздо более энергоэффективными. С мировым городским населением, которое как ожидается, к 2050 году увеличится на 2,5 млрд, крайне необходимо, чтобы мы ими воспользовались.
Вместе с тем, использование энергии тяжелой топливно-энергетической промышленностью, создает проблемы, которые часто игнорируются. Металлы, химикаты, цемент и пластмассы являются жизненно-важными строительными блоками современной экономики и включают в себя процессы, которые не могут быть так просто электрифицированы. Декарбонизация, вместо этого может требовать применения технологии улавливания и хранения углерода, в то время как недавно разработанные строительные материалы могут снизить спрос на углеродоемкие материалы.
Учитывая эти проблемы, ископаемые виды топлива, несомненно, какое-то время будут играть роль в транспорте и тяжелой промышленности, даже если их роль в выработке электроэнергии падает. И даже в производстве электроэнергии, INDCs развивающихся экономик предполагают значительные новые инвестиции в угольное или газовое производство. Вместе взятые, INDCs предполагают, что к 2030 году, уголь по-прежнему мог бы представлять 35% от мирового производства электроэнергии.
Но этот уровень угольного производства, вероятно, будет несовместим с целью ниже 2 °C. И, поскольку угольным и газовым электростанциям 50 лет или более, такие инвестиции повышают риск либо замкнуться на уровнях эмиссий несовместимых с целью по климату, либо вынудят к списанию крупных активов.
Теперь задача состоит в поиске экономически целесообразного пути, который позволяет странам с развивающейся экономикой выполнить свои растущие энергетические потребности, обеспечивая при этом выполнение глобальных климатических целей. Это технологически возможно. Но это потребует действий со стороны очень многих самых разных субъектов.
Правительства играют жизненно важную роль, но такую же роль играют и действующие энергетические компании, работающие на основе ископаемого топлива, а также новые компании, внедряющие или разрабатывающие новые технологии. НПО могут помочь определить необходимые политики и призвать правительства и компании к ответу. Отдельные потребители также имеют важное значение, так как их поведение определяет спрос на энергию.
Несмотря на их разное происхождение, экономические интересы и точки зрения, все эти субъекты должны участвовать в информированном обсуждении, которое учитывает все сложности стоящей перед нами задачи. Общая цель ясна: построение низкоуглеродной экономики, которая может поддержать глобальные температуры в пределах 2 °C доиндустриального уровня, обеспечивая при этом процветание миру, с более чем десятью миллиардами человек.
НЬЮ-ДЕЛИ – 22 апреля в Организации Объединенных Наций в Нью-Йорке, мировые лидеры ратифицировали глобальное соглашение по климату, достигнутое в Париже в декабре прошлого года. Сто девяносто пять стран, от самых богатых до самых бедных, согласились ограничить глобальное потепление значительно ниже 2 °C по сравнению с доиндустриальным уровнем, с целью не превышать 1,5 °С. Они также приняли обязательства по “вкладам определяемых на национальном уровне” (INDCs), по ограничению или сокращению выбросов парниковых газов до 2030 года. Это огромное достижение, но его явно недостаточно.
Даже если все цели INDC были достигнуты, мир по-прежнему будет двигаться к возможному потеплению приблизительно 2,7-3,4 °С выше доиндустриального уровня. Для того чтобы держать потепление ниже 2 °C, выбросы в 2030 году должны быть более чем на 30% ниже тех, что предусмотрены в INDCs.
Это будет чрезвычайно сложной задачей, учитывая необходимость значительных продвижений в экономическом развитии за тот же период. До окончания этого столетия, нам следует добиться того, чтобы дать возможность всем людям в мире – вероятно, к тому времени, более чем десяти миллиардам – достичь того уровня жизни, которым в настоящее время пользуются лишь 10% богатейших людей земного шара. Это потребует огромного увеличения потребления энергии. Например, средний Африканец сегодня использует около одной десятой части энергии, используемой средним Европейцем. Но, к 2050 году мы должны сократить энергетические выбросы на 70%, по сравнению с уровнем 2010 года, с дальнейшими сокращениями, необходимыми для достижения чистых нулевых выбросов к 2060 году.
Выполнение этих задач потребует, как повышения производительности энергии (объем доходов, полученный в расчете на единицу потребляемой энергии), как минимум на 3% в год, так и быстрой декарбонизации энергоснабжения, с увеличением доли энергии с нулевым выбросом углерода, по меньшей мере, на один процентный пункт ежегодно.
Это предполагает значительное ускорение национальных усилий. За последнее десятилетие, производительность энергии выросла лишь на 0,7% в год, а доля энергии с безуглеродным выбросом увеличилась лишь на 0,1 процентного пункта в год. Более того, даже если INDCs были выполнены в полном объеме, эти ежегодные темпы роста достигнут лишь 1,8% и 0,4 процентных пункта соответственно.
Впечатляющий прогресс уже достигнут в одной важнейшей области: производстве электроэнергии. Затраты на солнечную электроэнергию с 2008 года снизились на 80%. В некоторых местах, новые контракты на поставку энергии установили цены ниже $0,06 за киловатт-час, делая солнечную энергию полностью конкурентоспособной с углем и природным газом.
BLACK FRIDAY SALE: Subscribe for as little as $34.99
Subscribe now to gain access to insights and analyses from the world’s leading thinkers – starting at just $34.99 for your first year.
Subscribe Now
В период по 2030 год, INDCs указывают на то, что потенциал возобновляемых источников энергии будет расти в четыре раза быстрее, чем потенциал ископаемого топлива, с 70% этих инвестиций в новые возобновляемые источники энергии в страны с формирующейся экономикой и развивающиеся страны. Эти инвестиции должны сопровождаться ускоренным прогрессом по разработке технологии батарей или других инструментов, для соотношения спроса на электроэнергию с прерывистой выработкой. Но нет никаких сомнений в том, что к середине столетия, мир сможет построить экономически эффективную систему электроэнергии с нулевым выбросом углерода.
И все же энергия с нулевым выбросом углерода, хоть и чрезвычайно важна, является недостаточной, поскольку на электричество в настоящее время приходится лишь 20% мирового потребления энергии. Необходимы более широкие преобразования в глобальной энергетической системе.
Автомобильный транспорт и авиация, которые в настоящее время практически полностью зависят от горюче-смазочных материалов, составляют 30% от общего потребления энергии. Декарбонизация этих процессов потребует либо электрификации, либо использования водорода или биотоплива. Это, безусловно, осуществимо, но на это потребуется время.
Обогрев зданий является еще одной областью, где необходимы серьезные изменения. Здесь, более широкое использование безуглеродной электроэнергии, вместо энергии на базе ископаемого топлива, могло бы оказать существенное влияние. Но, также существуют большие возможности для проектирования и строительства зданий и городов, которые являются гораздо более энергоэффективными. С мировым городским населением, которое как ожидается, к 2050 году увеличится на 2,5 млрд, крайне необходимо, чтобы мы ими воспользовались.
Вместе с тем, использование энергии тяжелой топливно-энергетической промышленностью, создает проблемы, которые часто игнорируются. Металлы, химикаты, цемент и пластмассы являются жизненно-важными строительными блоками современной экономики и включают в себя процессы, которые не могут быть так просто электрифицированы. Декарбонизация, вместо этого может требовать применения технологии улавливания и хранения углерода, в то время как недавно разработанные строительные материалы могут снизить спрос на углеродоемкие материалы.
Учитывая эти проблемы, ископаемые виды топлива, несомненно, какое-то время будут играть роль в транспорте и тяжелой промышленности, даже если их роль в выработке электроэнергии падает. И даже в производстве электроэнергии, INDCs развивающихся экономик предполагают значительные новые инвестиции в угольное или газовое производство. Вместе взятые, INDCs предполагают, что к 2030 году, уголь по-прежнему мог бы представлять 35% от мирового производства электроэнергии.
Но этот уровень угольного производства, вероятно, будет несовместим с целью ниже 2 °C. И, поскольку угольным и газовым электростанциям 50 лет или более, такие инвестиции повышают риск либо замкнуться на уровнях эмиссий несовместимых с целью по климату, либо вынудят к списанию крупных активов.
Теперь задача состоит в поиске экономически целесообразного пути, который позволяет странам с развивающейся экономикой выполнить свои растущие энергетические потребности, обеспечивая при этом выполнение глобальных климатических целей. Это технологически возможно. Но это потребует действий со стороны очень многих самых разных субъектов.
Правительства играют жизненно важную роль, но такую же роль играют и действующие энергетические компании, работающие на основе ископаемого топлива, а также новые компании, внедряющие или разрабатывающие новые технологии. НПО могут помочь определить необходимые политики и призвать правительства и компании к ответу. Отдельные потребители также имеют важное значение, так как их поведение определяет спрос на энергию.
Несмотря на их разное происхождение, экономические интересы и точки зрения, все эти субъекты должны участвовать в информированном обсуждении, которое учитывает все сложности стоящей перед нами задачи. Общая цель ясна: построение низкоуглеродной экономики, которая может поддержать глобальные температуры в пределах 2 °C доиндустриального уровня, обеспечивая при этом процветание миру, с более чем десятью миллиардами человек.