БРЮССЕЛЬ – С тех пор как в 2019 году была представлена программа «Европейский зелёный курс», председатель Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен расхваливает её как новую программу экономического роста в Евросоюзе. Хотя главная цель этой стратегии связана с климатом (сократить выбросы парниковых газов в ЕС до нетто-нуля к 2050 году), она предполагает, что эта цель будет достигнута с помощью модернизации экономики и содействия инновациям. Однако не всех убеждают эти аргументы.
Как мы увидели в последние месяцы, европейские водители начали жаловались на предстоящее введение запрета на производство и продажу автомобилей с двигателями внутреннего сгорания, домохозяйства оказывают сопротивление планам поэтапного отказа от газовых котлов, а фермеры взбунтовались против экологического регулирования, которое они считают чрезмерно жёстким. На фоне приближающихся июньских выборов в Европарламент крайне правые партии наперебой пытаются утвердиться в роли знаменосцев этого нарастающего недовольства и собираются использовать любые властные полномочия, полученные на выборах, для саботажа зелёной повестки.
У протестующих есть ряд убедительных аргументов. Программа «Европейский зелёный курс» предусматривает радикальные преобразования, и поэтому возникают трудные вопросы о том, кто именно должен оплачивать борьбу с изменением климата – причём как внутри стран, так и при распределении затрат между странами. Если эти затраты будут в непропорциональных масштабах возложены на рядовых работников (не говоря уже о беднейших и наиболее уязвимых группах населения), тогда предлагаемые преобразования усилят неравенство, что потенциально приведёт к серьёзным социальным и политическим последствиям. Однако такой исход можно предотвратить с помощью хорошо продуманных мер климатической политики, которые могут даже привести к повышению социального равенства.
В программе «Европейский зелёный курс» с самого начала учитывались соображения климатической справедливости. Сторонники этого курса всегда понимали, что им понадобиться политическая поддержка Польши, которая активно потребляет уголь, и они не забыли о восстании «жёлтых жилетов», вспыхнувшем во Франции в 2018 году после того, как президент Эммануэль Макрон попытался ввести плату за углерод на транспорте.
Далеко не случаен тот факт, что первой важной инициативой в рамках «Европейского зелёного курса» стало создание Фонда справедливого перехода. Этот фонд предоставит 20 млрд евро в период с 2021 по 2027 годы, помогая «экономической диверсификации и реконверсии» территорий, на которые, как ожидается, зелёный переход повлияет наиболее негативно. Не случайно и то, что Еврокомиссия, создавая первый углеродный рынок для строительной и транспортной отраслей, учредила Социальный климатический фонд, который, как ожидается, потратит как минимум 86,7 млрд евро в период с 2026 по 2032 годы для выплаты компенсаций уязвимым группам населения в связи с ростом цен на энергоносители.
Эти политические инициативы следуют рекомендациям, которые можно найти в экономической литературе, посвящённой теме «углеродных дивидендов». Однако данных шагов будет недостаточно для компенсации глубокого влияния климатической политики на распределение доходов, особенно в условиях ускорения процесса декарбонизации, который начинает охватывать отрасли, напрямую влияющие на повседневную жизнь людей – строительство и транспорт. Именно поэтому Европе нужен новый, зелёный общественный договор, в котором особый акцент будет делаться на этих отраслях.
At a time when democracy is under threat, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided. Subscribe now and save $50 on a new subscription.
Subscribe Now
В этой связи ЕС следует упростить существующие инструменты финансирования, чтобы обеспечить решительную поддержку преобразований в угольных и углеродоёмких регионах. Кроме того, ЕС следует предпринять шаги для того, чтобы страны Евросоюза лучше и более целевым образом использовали доходы, полученные на углеродных рынках, направляя их на содействие массовому распространению зелёных альтернативных технологий – от электромобилей до систем домашнего отопления. Наконец, ЕС следует предложить «Сельский зелёный курс», поддерживающий мелких фермеров и требующий от агропищевой промышленности проведения преобразований в её системах. Хотя такие меры на уровне ЕС не устранят полностью влияние климатической политики на распределение доходов, они будут крайне полезны.
ЕС также обязан превратить декарбонизацию в реальную возможность экономического развития, разработав для этого убедительную зелёную промышленную политику. Прежде всего, придётся оживить «скучный» единый рынок ЕС. Это позволит использовать главный актив Евросоюза – его гигантский общий рынок товаров, финансовых услуг, энергии, работников и идей – для стимулирования новых инвестиций в экологически чистые технологии.
Потребуются также специальные меры для ряда конкретных технологий. Вместо копирования широко направленного американского закон «О снижении инфляции», ЕС следует добиваться максимума от своих ограниченных ресурсов, оказывая целевую поддержку на тех направлениях, где Европа уже может опереться на солидные сравнительные преимущества. Хотя некоторым старым отраслям может понадобиться помощь, когда они будут проводить декарбонизацию, главной целью должна стать поддержка прорывных инноваций.
Программа «Европейский зелёный курс» уже проделала большой путь с момента своего появления пять лет назад. Однако, если ЕС действительно хочет достичь климатических целей 2030 года и нетто-нулевых выбросов к 2050 году, он обязан начать предпринимать действия, которые помогут ему выдержать неизбежное политическое сопротивление. Решающую роль могут сыграть новый зелёный общественный договор и зелёная промышленная политика.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
In 2024, global geopolitics and national politics have undergone considerable upheaval, and the world economy has both significant weaknesses, including Europe and China, and notable bright spots, especially the US. In the coming year, the range of possible outcomes will broaden further.
offers his predictions for the new year while acknowledging that the range of possible outcomes is widening.
БРЮССЕЛЬ – С тех пор как в 2019 году была представлена программа «Европейский зелёный курс», председатель Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен расхваливает её как новую программу экономического роста в Евросоюзе. Хотя главная цель этой стратегии связана с климатом (сократить выбросы парниковых газов в ЕС до нетто-нуля к 2050 году), она предполагает, что эта цель будет достигнута с помощью модернизации экономики и содействия инновациям. Однако не всех убеждают эти аргументы.
Как мы увидели в последние месяцы, европейские водители начали жаловались на предстоящее введение запрета на производство и продажу автомобилей с двигателями внутреннего сгорания, домохозяйства оказывают сопротивление планам поэтапного отказа от газовых котлов, а фермеры взбунтовались против экологического регулирования, которое они считают чрезмерно жёстким. На фоне приближающихся июньских выборов в Европарламент крайне правые партии наперебой пытаются утвердиться в роли знаменосцев этого нарастающего недовольства и собираются использовать любые властные полномочия, полученные на выборах, для саботажа зелёной повестки.
У протестующих есть ряд убедительных аргументов. Программа «Европейский зелёный курс» предусматривает радикальные преобразования, и поэтому возникают трудные вопросы о том, кто именно должен оплачивать борьбу с изменением климата – причём как внутри стран, так и при распределении затрат между странами. Если эти затраты будут в непропорциональных масштабах возложены на рядовых работников (не говоря уже о беднейших и наиболее уязвимых группах населения), тогда предлагаемые преобразования усилят неравенство, что потенциально приведёт к серьёзным социальным и политическим последствиям. Однако такой исход можно предотвратить с помощью хорошо продуманных мер климатической политики, которые могут даже привести к повышению социального равенства.
В программе «Европейский зелёный курс» с самого начала учитывались соображения климатической справедливости. Сторонники этого курса всегда понимали, что им понадобиться политическая поддержка Польши, которая активно потребляет уголь, и они не забыли о восстании «жёлтых жилетов», вспыхнувшем во Франции в 2018 году после того, как президент Эммануэль Макрон попытался ввести плату за углерод на транспорте.
Далеко не случаен тот факт, что первой важной инициативой в рамках «Европейского зелёного курса» стало создание Фонда справедливого перехода. Этот фонд предоставит 20 млрд евро в период с 2021 по 2027 годы, помогая «экономической диверсификации и реконверсии» территорий, на которые, как ожидается, зелёный переход повлияет наиболее негативно. Не случайно и то, что Еврокомиссия, создавая первый углеродный рынок для строительной и транспортной отраслей, учредила Социальный климатический фонд, который, как ожидается, потратит как минимум 86,7 млрд евро в период с 2026 по 2032 годы для выплаты компенсаций уязвимым группам населения в связи с ростом цен на энергоносители.
Эти политические инициативы следуют рекомендациям, которые можно найти в экономической литературе, посвящённой теме «углеродных дивидендов». Однако данных шагов будет недостаточно для компенсации глубокого влияния климатической политики на распределение доходов, особенно в условиях ускорения процесса декарбонизации, который начинает охватывать отрасли, напрямую влияющие на повседневную жизнь людей – строительство и транспорт. Именно поэтому Европе нужен новый, зелёный общественный договор, в котором особый акцент будет делаться на этих отраслях.
HOLIDAY SALE: PS for less than $0.7 per week
At a time when democracy is under threat, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided. Subscribe now and save $50 on a new subscription.
Subscribe Now
В этой связи ЕС следует упростить существующие инструменты финансирования, чтобы обеспечить решительную поддержку преобразований в угольных и углеродоёмких регионах. Кроме того, ЕС следует предпринять шаги для того, чтобы страны Евросоюза лучше и более целевым образом использовали доходы, полученные на углеродных рынках, направляя их на содействие массовому распространению зелёных альтернативных технологий – от электромобилей до систем домашнего отопления. Наконец, ЕС следует предложить «Сельский зелёный курс», поддерживающий мелких фермеров и требующий от агропищевой промышленности проведения преобразований в её системах. Хотя такие меры на уровне ЕС не устранят полностью влияние климатической политики на распределение доходов, они будут крайне полезны.
ЕС также обязан превратить декарбонизацию в реальную возможность экономического развития, разработав для этого убедительную зелёную промышленную политику. Прежде всего, придётся оживить «скучный» единый рынок ЕС. Это позволит использовать главный актив Евросоюза – его гигантский общий рынок товаров, финансовых услуг, энергии, работников и идей – для стимулирования новых инвестиций в экологически чистые технологии.
Потребуются также специальные меры для ряда конкретных технологий. Вместо копирования широко направленного американского закон «О снижении инфляции», ЕС следует добиваться максимума от своих ограниченных ресурсов, оказывая целевую поддержку на тех направлениях, где Европа уже может опереться на солидные сравнительные преимущества. Хотя некоторым старым отраслям может понадобиться помощь, когда они будут проводить декарбонизацию, главной целью должна стать поддержка прорывных инноваций.
Программа «Европейский зелёный курс» уже проделала большой путь с момента своего появления пять лет назад. Однако, если ЕС действительно хочет достичь климатических целей 2030 года и нетто-нулевых выбросов к 2050 году, он обязан начать предпринимать действия, которые помогут ему выдержать неизбежное политическое сопротивление. Решающую роль могут сыграть новый зелёный общественный договор и зелёная промышленная политика.