ПАРИЖ – Самая последняя конференция на уровне министров Всемирной торговой организации, имевшая место в декабре в Буэнос-Айресе, Аргентина, потерпела фиаско. Несмотря на ограниченную повестку дня, участники не смогли подготовить совместное заявление. Но не все были разочарованы таким результатом: Китай хранил дипломатическое молчание, в то время как Соединенные Штаты, похоже, праздновали провал встречи. Для Европы, которая практически в одиночестве выражала свое недовольство, это плохая новость.
Часто подчеркивается, что перед ограниченным протекционизмом Президента США Дональда Трампа, у Европейского союза существует возможность взять на себя более значительную международную руководящую роль, одновременно укрепляя свою собственную позицию в мировой торговле. Подписанное недавно соглашение о свободной торговле с Японией придаст ЕС явное преимущество перед США в области сельского хозяйства, а укрепление торговых связей с Мексикой могло бы оказать аналогичное воздействие, поскольку США пересматривают Североамериканское соглашение о свободной торговле.
Некоторые полагают, что для дальнейшего укрепления своей позиции, Европе стоит объединиться с Китаем, который, несмотря на свою сдержанность на конференции ВТО, в последнее время пытался позиционировать себя как защитника многосторонности. Китайско-Европейское партнерство могло бы стать мощной силой, компенсирующей негативное влияние Америки на международную торговлю и сотрудничество.
Однако такое партнерство далеко не очевидно. Да, Европа и Китай сходятся в общем позитивном взгляде на глобализацию и многосторонность. Но, в то время как Европа поддерживает своего рода “наступательную многосторонность”, которая направлена на усиление правил и механизмов существующих институтов, Китай противится изменениям существующих стандартов, особенно если они усиливают применение норм, которые могли бы ограничить его способность максимизировать свои преимущества.
Желание Европы принудить Китай следовать общим правилам более тесно увязывает ее интересы с США, с которыми она разделяет многие аналогичные претензии, от субсидирования Китаем частных предприятий до сохранения барьеров к доступу на рынок. Согласно одному недавнему исследованию, препятствия выходу на рынок, возведенные Китаем, оказали негативное воздействие на рост экспорта ЕС.
Но у США и ЕС нет единого видения, как решать эти претензии. Чтобы ограничить злоупотребление правилами ВТО со стороны Китая, европейские лидеры хотят иметь возможность договориться о новых, более четких правилах, будь то в рамках двустороннего инвестиционного соглашения, будь то путем многостороннего соглашения о государственных закупках.
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Трамп не хочет реформировать систему; он хочет ее потопить. Фактически, с Трампом, стремящимся использовать двусторонние сделки для обеспечения сокращения торгового дефицита Америки, вероятность того, что США вообще выйдут из ВТО, – кошмарный сценарий для ЕС, который защищает общие нормы над силой, – не может быть исключена.
У предшественника Трампа Барака Обамы было свое решение. Новые многосторонние рамки – Транс-тихоокеанское партнерство (ТТП) с Азией и Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство (TTИП) с ЕС – ограничили бы возможности Китая для маневра. Поскольку такие рамки привели бы к конвергенции нормативных положений, США и ЕС могли бы определить стандарты новой глобальной экономики, вынудив Китай принять эти стандарты либо остаться в стороне.
Но на сегодняшний день этот проект окончательно подорван. Усилия Обамы по завершению обоих соглашений до конца его президентства, хотя и вполне понятны, вызвали серьезную озабоченность своей поспешностью. Европейцы признали, что полное нормативное сближение между США и ЕС в действительности займет не менее десятилетия. Таким образом, под давлением своих граждан, европейские лидеры начали выражать озабоченность относительно того, чего не хватает TTИП, скажем, экологических и санитарных норм, и прозрачности.
Учитывая их общую заинтересованность в конвергенции нормативных актов, особенно в целях укрепления их позиции по отношению к Китаю, США и ЕС, в конечном итоге придется возобновить сотрудничество в этом направлении. Но, пока Трамп находится у власти, выступая за двустороннюю взаимность в отношении многосторонности, такие усилия, по всей вероятности, будут невозможны.
Вместо этого, Америка Трампа, скорее всего, продолжит использовать свое далеко идущее коммерческое влияние для обеспечения стратегических или политических выгод. На этом фронте, Европа находится в невыгодном положении. ЕС, в конце концов, не является государством, и он не высказывается по международным вопросам с единой позиции. Не исключено, что китайцы, которые свободно говорят на языке “реальной политики”, предпочли бы удовлетворить конкретные требования американцев в отношении многосторонних условий европейцев.
В этом контексте, главным приоритетом ЕС должно быть объединение позиций своих государств-членов с целью преодоления барьеров, созданных США, и создание общих систем для сдерживания Китая. Но это легче сказать, чем сделать. В своем нынешнем виде, многие страны ЕС противостоят внедрению каких-либо торговых ограничений, будь то из-за чрезмерной приверженности либеральным экономическим идеалам или боязни поставить под угрозу свои собственные интересы в Китае, например, путем создания механизма ЕС для управления иностранными инвестициями.
Появление “нелиберальных” правительств в Центральной и Восточной Европе еще больше осложняет ситуацию ЕС. Эти правительства не заинтересованы в какой-либо форме многосторонности, поскольку они разделяют только узкий взгляд своих интересов. Они часто кажутся очарованными логикой реальной политики, поддерживаемой Трампом, Президентом Китая Си Цзиньпином и Президентом России Владимиром Путиным.
Более того, преследование этими странами своих коммерческих интересов может идти вразрез с закупочными правилами ЕС. И они не одиноки в рамках ЕС. Греция, например, приняла значительный объем китайских инвестиций. Затем ЕС отказался напрямую упоминать Китай в резолюции по конфликту в Южно-Китайском море.
Безусловно, европейские страны не ошибаются, принимая китайские инвестиции. Но Китай должен отвечать взаимностью, предлагая европейским инвестициям теплый прием в Китае. Именно поэтому, ЕС и Китай должны стремиться к завершению двустороннего инвестиционного договора, над котором они вели переговоры в течение многих лет, с ограниченным прогрессом. Такой договор должен опираться на взаимные правила, включая устранение барьеров по выходу на Китайский рынок.
Президент Франции Эммануэль Макрон пытается продвигать наступательную многосторонность. Но, если Евросоюз единогласно не примет решения, Европа – оказавшаяся между Китаем, который имеет очень консервативную, но устаревшую интерпретацию многосторонности, и Трампом, который хочет избавиться от нее –рискует стать жертвой.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
While the Democrats have won some recent elections with support from Silicon Valley, minorities, trade unions, and professionals in large cities, this coalition was never sustainable. The party has become culturally disconnected and disdainful of precisely the voters it needs to win.
thinks Kamala Harris lost because her party has ceased to be the political home of American workers.
This year’s many elections, not least the heated US presidential race, have drawn attention away from the United Nations Climate Change Conference (COP29) in Baku. But global leaders must continue to focus on combating the climate crisis and accelerating the green transition both in developed and developing economies.
foresees multilateral development banks continuing to play a critical role in financing the green transition.
ПАРИЖ – Самая последняя конференция на уровне министров Всемирной торговой организации, имевшая место в декабре в Буэнос-Айресе, Аргентина, потерпела фиаско. Несмотря на ограниченную повестку дня, участники не смогли подготовить совместное заявление. Но не все были разочарованы таким результатом: Китай хранил дипломатическое молчание, в то время как Соединенные Штаты, похоже, праздновали провал встречи. Для Европы, которая практически в одиночестве выражала свое недовольство, это плохая новость.
Часто подчеркивается, что перед ограниченным протекционизмом Президента США Дональда Трампа, у Европейского союза существует возможность взять на себя более значительную международную руководящую роль, одновременно укрепляя свою собственную позицию в мировой торговле. Подписанное недавно соглашение о свободной торговле с Японией придаст ЕС явное преимущество перед США в области сельского хозяйства, а укрепление торговых связей с Мексикой могло бы оказать аналогичное воздействие, поскольку США пересматривают Североамериканское соглашение о свободной торговле.
Некоторые полагают, что для дальнейшего укрепления своей позиции, Европе стоит объединиться с Китаем, который, несмотря на свою сдержанность на конференции ВТО, в последнее время пытался позиционировать себя как защитника многосторонности. Китайско-Европейское партнерство могло бы стать мощной силой, компенсирующей негативное влияние Америки на международную торговлю и сотрудничество.
Однако такое партнерство далеко не очевидно. Да, Европа и Китай сходятся в общем позитивном взгляде на глобализацию и многосторонность. Но, в то время как Европа поддерживает своего рода “наступательную многосторонность”, которая направлена на усиление правил и механизмов существующих институтов, Китай противится изменениям существующих стандартов, особенно если они усиливают применение норм, которые могли бы ограничить его способность максимизировать свои преимущества.
Желание Европы принудить Китай следовать общим правилам более тесно увязывает ее интересы с США, с которыми она разделяет многие аналогичные претензии, от субсидирования Китаем частных предприятий до сохранения барьеров к доступу на рынок. Согласно одному недавнему исследованию, препятствия выходу на рынок, возведенные Китаем, оказали негативное воздействие на рост экспорта ЕС.
Но у США и ЕС нет единого видения, как решать эти претензии. Чтобы ограничить злоупотребление правилами ВТО со стороны Китая, европейские лидеры хотят иметь возможность договориться о новых, более четких правилах, будь то в рамках двустороннего инвестиционного соглашения, будь то путем многостороннего соглашения о государственных закупках.
Introductory Offer: Save 30% on PS Digital
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Трамп не хочет реформировать систему; он хочет ее потопить. Фактически, с Трампом, стремящимся использовать двусторонние сделки для обеспечения сокращения торгового дефицита Америки, вероятность того, что США вообще выйдут из ВТО, – кошмарный сценарий для ЕС, который защищает общие нормы над силой, – не может быть исключена.
У предшественника Трампа Барака Обамы было свое решение. Новые многосторонние рамки – Транс-тихоокеанское партнерство (ТТП) с Азией и Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство (TTИП) с ЕС – ограничили бы возможности Китая для маневра. Поскольку такие рамки привели бы к конвергенции нормативных положений, США и ЕС могли бы определить стандарты новой глобальной экономики, вынудив Китай принять эти стандарты либо остаться в стороне.
Но на сегодняшний день этот проект окончательно подорван. Усилия Обамы по завершению обоих соглашений до конца его президентства, хотя и вполне понятны, вызвали серьезную озабоченность своей поспешностью. Европейцы признали, что полное нормативное сближение между США и ЕС в действительности займет не менее десятилетия. Таким образом, под давлением своих граждан, европейские лидеры начали выражать озабоченность относительно того, чего не хватает TTИП, скажем, экологических и санитарных норм, и прозрачности.
Учитывая их общую заинтересованность в конвергенции нормативных актов, особенно в целях укрепления их позиции по отношению к Китаю, США и ЕС, в конечном итоге придется возобновить сотрудничество в этом направлении. Но, пока Трамп находится у власти, выступая за двустороннюю взаимность в отношении многосторонности, такие усилия, по всей вероятности, будут невозможны.
Вместо этого, Америка Трампа, скорее всего, продолжит использовать свое далеко идущее коммерческое влияние для обеспечения стратегических или политических выгод. На этом фронте, Европа находится в невыгодном положении. ЕС, в конце концов, не является государством, и он не высказывается по международным вопросам с единой позиции. Не исключено, что китайцы, которые свободно говорят на языке “реальной политики”, предпочли бы удовлетворить конкретные требования американцев в отношении многосторонних условий европейцев.
В этом контексте, главным приоритетом ЕС должно быть объединение позиций своих государств-членов с целью преодоления барьеров, созданных США, и создание общих систем для сдерживания Китая. Но это легче сказать, чем сделать. В своем нынешнем виде, многие страны ЕС противостоят внедрению каких-либо торговых ограничений, будь то из-за чрезмерной приверженности либеральным экономическим идеалам или боязни поставить под угрозу свои собственные интересы в Китае, например, путем создания механизма ЕС для управления иностранными инвестициями.
Появление “нелиберальных” правительств в Центральной и Восточной Европе еще больше осложняет ситуацию ЕС. Эти правительства не заинтересованы в какой-либо форме многосторонности, поскольку они разделяют только узкий взгляд своих интересов. Они часто кажутся очарованными логикой реальной политики, поддерживаемой Трампом, Президентом Китая Си Цзиньпином и Президентом России Владимиром Путиным.
Более того, преследование этими странами своих коммерческих интересов может идти вразрез с закупочными правилами ЕС. И они не одиноки в рамках ЕС. Греция, например, приняла значительный объем китайских инвестиций. Затем ЕС отказался напрямую упоминать Китай в резолюции по конфликту в Южно-Китайском море.
Безусловно, европейские страны не ошибаются, принимая китайские инвестиции. Но Китай должен отвечать взаимностью, предлагая европейским инвестициям теплый прием в Китае. Именно поэтому, ЕС и Китай должны стремиться к завершению двустороннего инвестиционного договора, над котором они вели переговоры в течение многих лет, с ограниченным прогрессом. Такой договор должен опираться на взаимные правила, включая устранение барьеров по выходу на Китайский рынок.
Президент Франции Эммануэль Макрон пытается продвигать наступательную многосторонность. Но, если Евросоюз единогласно не примет решения, Европа – оказавшаяся между Китаем, который имеет очень консервативную, но устаревшую интерпретацию многосторонности, и Трампом, который хочет избавиться от нее –рискует стать жертвой.