КЕМБРИДЖ. Пандемия COVID-19 изменила отношение к общественному здравоохранению, фискальной политике и роли государства в экономике. Требования к большей устойчивости цепочки поставок и стратегической автономии в разработке и производстве лекарств породили концепцию «суверенитета науки о жизни».
К примеру, президент Франции Эммануэль Макронобъявил об амбициозном плане, в соответствии с которым Франция к 2030 году должна произвести не менее 20 новых биотерапевтических препаратов. Финансируемая французским государственным инвестиционным банком правительственная инициатива La French Care направлена на поддержку отечественной биотехнологической экосистемы и превращение Франции в «страну-первопроходца в области мРНК». Аналогичным образом, многие другие правительства, от Нидерландов до Соединенного Королевства, удваивают свои внутренние биотехнологические секторы.
Такое внимание приветствуется, но будет ли его достаточно? Как показал опыт борьбы с COVID-19, для получения разрешений на несколько вакцин и терапевтических средств требуются сотни клинических испытаний существующих и новых соединений, многие из которых заканчиваются неудачей. Медицинские инновации стоят дорого, и связанные с ними затраты и риски, как правило, недооценивааются как политиками, так и обычными гражданами.
To continue reading, register now.
Subscribe now for unlimited access to everything PS has to offer.
Rather than reducing concentrated market power through “disruption” or “creative destruction,” technological innovation historically has only added to the problem, by awarding monopolies to just one or a few dominant firms. And market forces offer no remedy to the problem; only public policy can provide that.
shows that technological change leads not to disruption, but to deeper, more enduring forms of market power.
The passing of America’s preeminent foreign-policy thinker and practitioner marks the end of an era. Throughout his long and extraordinarily influential career, Henry Kissinger built a legacy that Americans would be wise to heed in this new era of great-power politics and global disarray.
reviews the life and career of America’s preeminent foreign-policy scholar-practitioner.
Log in/Register
Please log in or register to continue. Registration is free and requires only your email address.
КЕМБРИДЖ. Пандемия COVID-19 изменила отношение к общественному здравоохранению, фискальной политике и роли государства в экономике. Требования к большей устойчивости цепочки поставок и стратегической автономии в разработке и производстве лекарств породили концепцию «суверенитета науки о жизни».
К примеру, президент Франции Эммануэль Макронобъявил об амбициозном плане, в соответствии с которым Франция к 2030 году должна произвести не менее 20 новых биотерапевтических препаратов. Финансируемая французским государственным инвестиционным банком правительственная инициатива La French Care направлена на поддержку отечественной биотехнологической экосистемы и превращение Франции в «страну-первопроходца в области мРНК». Аналогичным образом, многие другие правительства, от Нидерландов до Соединенного Королевства, удваивают свои внутренние биотехнологические секторы.
Такое внимание приветствуется, но будет ли его достаточно? Как показал опыт борьбы с COVID-19, для получения разрешений на несколько вакцин и терапевтических средств требуются сотни клинических испытаний существующих и новых соединений, многие из которых заканчиваются неудачей. Медицинские инновации стоят дорого, и связанные с ними затраты и риски, как правило, недооценивааются как политиками, так и обычными гражданами.
To continue reading, register now.
Subscribe now for unlimited access to everything PS has to offer.
Subscribe
As a registered user, you can enjoy more PS content every month – for free.
Register
Already have an account? Log in