БЕРЛИН – После падения Берлинской стены вновь объединившаяся Германия стала поборником и ведущим сторонником зарождающегося либерального международного порядка. Германия рассматривала и представляла себя миру как экономически открытую демократию с “культурой гостеприимства” (Willkommenskultur) и приверженностью правам человека. Вместе с тем несмотря на то, что ее экономическое положение могло бы поставить ее на первое место во многих международных рейтингах мягкой силы, десятилетия недостаточного инвестирования в Бундесвер (вооруженные силы) означали, что в военном отношении она оказалась намного ниже своего уровня.
До того, как Президент России Владимир Путин начал войну с Украиной, внешняя политика Германии основывалась на постоянно расширяющемся Европейском Союзе, полностью интегрированных трансатлантических отношениях, вере в Ванделя и Генделя (перемены посредством торговли), международном диалоге и военной сдержанности. Однако несмотря на то, что в целом такой подход работал хорошо, военная составляющая стала раздражать союзников задолго до нынешней войны. Президенты США со времен Джорджа Буша-младшего жаловались на низкие расходы со стороны Германии на оборону, а Соединенные Штаты и другие государства-члены ЕС рассматривали подход Германии как сочетание выжидания и иждивенчества.
Более того, Германия в этот период превращалась в одного из крупнейших торговых партнеров России и Китая. По мере того, как она вела дела с автократами по всему миру, она уделяла мало внимания своей растущей энергетической зависимости от России. От канцлера Гельмута Коля в 1990-х годах до канцлера Олафа Шольца сегодня немецкие лидеры неизменно верили, что торговля и диалог в конечном счете сблизят страны, уменьшив необходимость в жесткой силе.
БЕРЛИН – После падения Берлинской стены вновь объединившаяся Германия стала поборником и ведущим сторонником зарождающегося либерального международного порядка. Германия рассматривала и представляла себя миру как экономически открытую демократию с “культурой гостеприимства” (Willkommenskultur) и приверженностью правам человека. Вместе с тем несмотря на то, что ее экономическое положение могло бы поставить ее на первое место во многих международных рейтингах мягкой силы, десятилетия недостаточного инвестирования в Бундесвер (вооруженные силы) означали, что в военном отношении она оказалась намного ниже своего уровня.
До того, как Президент России Владимир Путин начал войну с Украиной, внешняя политика Германии основывалась на постоянно расширяющемся Европейском Союзе, полностью интегрированных трансатлантических отношениях, вере в Ванделя и Генделя (перемены посредством торговли), международном диалоге и военной сдержанности. Однако несмотря на то, что в целом такой подход работал хорошо, военная составляющая стала раздражать союзников задолго до нынешней войны. Президенты США со времен Джорджа Буша-младшего жаловались на низкие расходы со стороны Германии на оборону, а Соединенные Штаты и другие государства-члены ЕС рассматривали подход Германии как сочетание выжидания и иждивенчества.
Более того, Германия в этот период превращалась в одного из крупнейших торговых партнеров России и Китая. По мере того, как она вела дела с автократами по всему миру, она уделяла мало внимания своей растущей энергетической зависимости от России. От канцлера Гельмута Коля в 1990-х годах до канцлера Олафа Шольца сегодня немецкие лидеры неизменно верили, что торговля и диалог в конечном счете сблизят страны, уменьшив необходимость в жесткой силе.